На холодной скамье в Рождество,
Ощущая с волхвами родство,
Ты, невнятно молитву мыча,
Крутишь в пальцах трилистник ключа.
И морское чудовище – ночь
Накрывает чернильным нутром.
Плоскость улиц, как некий паром,
Чьих-то сына сближает и дочь.
Камень холоден – вырван из тьмы.
В подземелий скучающий прах
Гулких норах – далекий сумы
Да тюрьмы – воспаряет в парах
Приглушенного гимна в ночи.
Шелест теплой с изнанки парчи
На плечах капеллана. Строчи,
Сердце! Голос унылый, молчи.
Пусть лишь светит седая звезда
Из далекого – прямо сюда.