О, вдруг поймешь, что было все зазря,
А что иначе в мире не бывало?
От сотворения, от первого царя,
От божьей воли, той, что нас ломала,
Затем, чтоб жестко в форму запихнуть,
Затем, чтоб форма свет в себе взомнила,
Затем, чтоб по дороге не уснуть,
Забыв рассудок, разум (что есть сила),
Как будто он себе и вправду царь,
Как будто Архимед, и он же Цезарь,
Презрев закон, презрев из глины тварь,
И Авеля презрев, что был зарезан...
Флагштоки гнутся на твоем ветру -
О мудрый Бог, вершитель наш ужасный;
Я знаю точно - замысел прекрасный,
Как жаль, что не узнав его, умру.
А пустота твердит - все пустяки,
И все игра - могло ли быть иначе?
Ненужною не мучь себя задачей,
Пусть лягут в пыль шаги твои - легки,
Твои удачи - чьи-то неудачи;
Но то и это, в общем, медяки.