"я приходил за сердцем твоим, мой милый -
все остальное мне даже не интересно.
мне так хотелось, чтобы оно остыло,
чтобы тебе было не на что опереться
в этих твоих догматах о вечном счастье,
нежности, словно какой-то небесной манне...
я возвращался, чтоб снова в тебе начаться,
так как живое сердце жестоких - манит.
я обескровливал нежно бы, по кусочку,
чтобы горел ты, дышал тяжело и часто,
чтобы шептал, как ты снова и снова хочешь
в крепких руках моих биться да истончаться,
чтобы агония медленно, будто змеем,
вползала в тебя всеми кольцами ядовито...
чтоб наши тела озверели и онемели,
в едином порыве навечно друг с другом свиты.
зачем тебе сердце, милый? ведь с ним опасней,
с ним постоянно подвержен слепому риску
быть уязвимым. я сделаю так, чтоб спасся
мальчик мой, только нужно мне покориться:
грудь мне открыть, пусть я буду почти случаен,
чтобы запомниться темным и злым убийством.
ты слишком юн, мой мальчик, и ты отчаян.
не бойся, я сделаю это легко и быстро.
мне ненавистны эта твоя слащавость,
томные вздохи по мне и пустые клятвы
в вечной любви ко мне. да, я тебя прощаю,
только отдай мне сердце свое, проклятый!
чтобы оно не билось в тебе, не ныло
вечным уколом в совесть мою, укором,
мальчик мой тонкокожий и белокрылый,
скоро я освобожу тебя, очень скоро..."
юноша тихо забрался на подоконник,
бледный - из кости слоновой почти точеный -
и слушал, что голосом хриплым шептал любовник,
смотрел на него завороженно из-под челки.
не выдержал: "ты прекрасен, ты так прекрасен:
только лишь я в этом мраке увидел душу...
возьми же меня, я хочу до ожогов красных
в руках твоих разгораться, пока завьюжен
город. хочу касаться тебя и биться
в руках твоих, носом о шею твою тереться,
вдыхая твой запах пьянящий... ты не убийца -
ну, хочешь, я прямо сейчас тебе выну сердце?
зачем оно мне - я и так буду вечно светел,
я слишком люблю тебя - все механизмы стали...
ты будешь свободным, я сам за себя в ответе.
мы можем потом меняться с тобой местами:
я буду черным, а ты будешь ярко-белым,
если захочешь подыгрывать мне и сдаться.
я так хочу отдавать тебе это тело,
чтоб чувствовать, как его жадно ласкают пальцы,
как оно трепетно, бешено, но покорно
вторит движениям, вспыхивает в изгибах,
и набирать в движениях этих скорость...
сердце - смешная плата за не_погибель -
лишь бы ты оставался во мне, и снова,
меня вспоминал, если с кем-то другим ночуешь,
губами моими безумными разлинован.
я и без сердца врачую тебя и чую,
остро и сладко, мурашками под одеждой,
терпкой истомой внизу живота и ниже.
ты меня слишком крепко за сердце держишь -
вырви его, потому что мне с ним не выжить..."
первый подонок любимей других подонков,
сладкая бездна, на шее твоей удавка.
один был безжалостный хищник, сама жестокость,
другой был - почти что агнец, почти что Данко,
и оба хотели друг друга почти до дрожи, -
финал был бы прост, как клинок из дамасской стали...
Но автор - на то и автор, что просто может
в какой-то момент поменять их двоих местами.
17.12.13