Сладко было под луною с милым целоваться.
Мне за сорок тогда было, а ему за двадцать.
Но пришлось нам на рассвете навсегда проститься.
Мне теперь за пятьдесят, а милому за тридцать.
Сердце сжала грусть в тиски, за счастие расплата.
То, что мне за пятьдесят, я разве виновата.
До сих пор ночами мне он в снах волшебных снится.
Но только он не виноват, что ему за тридцать.