Ты в красном вся, и мне не видно крови,
Вина любви пролитого в постель.
Ты в красном вся, в одежде цвета боли,
Стоящей между нами несколько недель.
Я не могу сказать, что мы не правы,
Не правы все, они, она и ты.
Ты вынута как бриллиантик из оправы,
Из жизни этой, где вся постель в крови.
Вина любви, что мы с тобой пролили,
Хотевши выпить словно яд, до дна.
Любви, короткой, той, что не хранили,
А может быть и той, что не была.