Мы в этой большой квартире теперь вдвоём:
я и твоё молчание.
Оно заполнило всё. Обрело объём.
Я не фокусирую взгляд на лице твоём,
чтоб не приходить в отчаяние.
И вот ты опять повернулся ко мне спиной -
крепостной бронебойной каменною стеной,
неприступной, отвесной, воинственной тишиной -
я чувствую кожей, как ты недоволен мной -
ты молчишь упрямо.
И, кажется, скажешь слово тебе сейчас,
пока ты такой немыслимый горячась -
рухнешь вдруг как в яму.
Но нет. Я не верю. Нет в мире таких обид,
чтоб принимать настолько суровый вид,
ты покончи с нею.
Растай же! Расстервеней. Прекрати молчать.
Моё слово первое ляжет ведь как печать
тяжко, гулко, и будет ведь означать
то, что я -
сильнее