Он у крыльца сидел – голодный старый лис,
Облезлый редкий мех терзала вьюга злобно,
Он лишь дрожал, поникнув мордой вниз
И на окно смотрел устало и покорно.
Уже не тает лед на кончиках усов,
Покрылись инеем спина, ресницы, уши,
Едва блестят глаза кристалликами слез,
Но угасает блеск под натисками стужи…
Весь двор ему знаком еще с щенячьих лет,
Он здесь с отцом впервые потрепал курятник,
Был очень горд, что сам добыл обед,
Да так, что пес Полкан ни разу и не тяфкнул…
Полкан, Полкан…Сцепились как-то с ним,
И лисья смерть была уже так близко…
Но вот ржавеет цепь с ошейником пустым,
А рядом – перевернутая миска.
Давно уже лесник Полкана схоронил
Там, на крутом бугре, у молодых берез,
Лис знает где, он на могиле был
И косточку куриную принес…
Теперь его, наверное, черед,
Кур нет давно, хитрее стали мыши.
Зачем он здесь сидит, зачем чего-то ждет,
Кто крик отчаянья его немой услышит?
И угасает сердца стук в груди –
Последняя надежда упорхнула...
- Ну что, замерз, вражина? Заходи!
Бог даст, уж как-нибудь перезимуем…