Не твой ли образ не даёт закрыть
Моих тяжелых век в ночном томленье?
Не ты ль желаешь дрёму мне разбить,
Когда похожей тенью дразнишь зренье?
Не твой ли дух, отправленный ко мне
Издалека всех дел увидеть верность,
Чтоб знать мой стыд в безделье и вине,
Такими целью, смыслом тешит ревность?
О, нет! Твоя любовь не столь сильна.
Моя ж любовь глазам не даст покоя,
Мой сон сразив, она тебе верна,
Назначив мне роль стража за тобою.
Слежу, когда твой путь – к местам иным,
В дали не слишком близко ль ты к другим.
Is it thy will thy image should keep open
My heavy eyelids to the weary night?
Dost thou desire my slumbers should be broken,
While shadows like to thee do mock my sight?
Is it thy spirit that thou send'st from thee
So far from home into my deeds to pry,
To find out shames and idle hours in me,
The scope and tenure of thy jealousy?
О no, thy love, though much, is not so great;
It is my love that keeps mine eye awake,
Mine own true love that doth my rest defeat,
To play the watchman ever for thy sake.
For thee watch I, whilst thou dost wake elsewhere,
From me far off, with others all too near.