В СВЕТЕ ПАДАЮЩЕЙ ЗВЕЗДЫ Вечность И.Царева -42
В РОЖДЕСТВО ВСЕ ВОЛХВЫ
В Рождество все немного волхвы
И.Бродский
Но вниз сойдя с небесных круч,
Прорвав завесу низких туч,
На миг рассеял мрак пришелец звездный.
И. Царев
Наступило время Рождества, в которое, как говорил И.Бродский, «все немного волхвы», даже если за окном 21 век, пробки в любимой столице достигают вселенских масштабов, но оказывается это еще цветочки, а ягодки там, в Европе, в его любимой Франции и моей любимой Англии, настоящий потоп- посмотрите на жуткие кадры – потоки воды на улицах, потопленные машины. Люди, отправившиеся к своим близким на праздник, просто тонут в прямом, а не переносном смысле в этом странном мире в рождественскую ночь. Печальная картина.
Первую Рождественскую ночь без настоящего мага и чародея Игоря Царева трудно представить. Очень больно и грустно оттого, что в такое сказочное время он не с нами, но не оттого ли столько метелей, невероятных, сказочных метелей, было накануне в моей любимой Сибири, и в Омске, и Тобольске, о котором он писал с такой пронзительной нежностью.
Порой, когда смотришь на снежные узоры невероятной красоты на стеклах окон, то отпадают все сомнения в том, что это его послания нам оттуда, что любимый поэт и настоящий чародей все время рядом, а теперь еще ближе, чем тогда, когда он был на этой стороне реки времени.
Наверное, волхвы и чародеи тем и отличаются от остальных, что они способны отсюда видеть тот берег, а оттуда этот. Потому и появляются на замерзших стеклах таинственные знаки, а в дни, когда Мастер был жив, был с нами, он написал о сегодняшнем дне, прекрасно зная, как это будет все, до самых незначительных деталей:
Но слепая судьба по живому безжалостно режет,
И мелодии века все больше похожи на скрежет,
И все громче ночные вороны горланят картаво,
Подводя на соседнем погосте итоги квартала...
Ах, какая компания снова сошлась за рекою,
И с туманного берега весело машет рукою...
Закупить бы «пивка для рывка» и с земными дарами
Оторваться к ушедшим друзьям проходными дворами...
http://stihi.ru/2009/07/06/5537
Все свершилось по написанному, хотя мне не дадут соврать все, кто знал нашего демиурга, нашего мага – он остается вместе с нами здесь, его творчество становится все ближе и дороже для каждого из нас, и это необратимый процесс, как бы и кому не хотелось обратного.
Совсем недавно – 11 декабря прошел второй финал « Вечерних стихов»- передачи, которая навсегда будет связана с Игорем Царевым, где его присутствие ощущалось почти зримо, но там был среди победителей его Андрей Моисеев, и слышится его голос из последней рецензии:
:) Рад, что мой протеже пришёлся по душе
Игорь Царев 28.03.2013 13:49
Пришелся, конечно, пришелся и не только мне одной - в зрительском голосовании Андрей Моисеев на первом месте, в голосовании критиков на втором. И более того, в конкурсе «Народный поэт» его любимый Лешек стал Королем поэтов совершенно заслуженно, что удивляет немного, но это очень приятное удивление. Значит не все так скверно в мире многострадальной поэзии, как казалось еще недавно многим из нас. Не такой там беспросветный мрак.
И мы с трудом себе можем представить, сколько усилий для того, чтобы все так было, приложил именно наш волхв, наш чародей.
Но говоря о магии, мне хотелось бы вспомнить раннее стихотворение Игоря Царева, которое на меня лично при чтении произвело неизгладимое впечатление.
Там уже в самом начале есть все, что дает нам право говорить о том, что в мир поэзии явился настоящий маг, который может соперничать с самим Мерлином, и если, как говорил тогда Игорь, мир жил « В ожидании нового Грина», то он его и дождался
Ночной качает дилижанс.
Ты ловишь свой счастливый шанс.
Ты гонишь вскачь, и нам иначе жить нельзя.
Вокруг не видно ни черта.
Грядет последняя черта.
Но ты спокоен - ведь вокруг тебя друзья.
Они испытаны давно.
Ты вместе с ними пил вино
И горьким пудом соли заедал.
Они в беде не подведут
И в трудный час к тебе придут,
И подтолкнут, и брод найдут, и так всегда...
Но вниз сойдя с небесных круч,
Прорвав завесу низких туч,
На миг рассеял мрак пришелец звездный.
Эй, кто там сир и невезуч?
Пока горит безумный луч,
Загадывай желание! Скорей, пока не поздно!
Но как неверен этот свет –
В нем вроде и дороги нет,
Вот вместо лошади скелет… Иль это только снится?
Возница, впереди овраг!
И друг глядит почти как враг.
А рядом, рядом, Боже, что за лица!
У этих морды в сухарях –
Они харчились втихаря,
Пока ты радостно делился с ними крохой.
А эти, вроде, не при чем,
Но нужно им твое плечо,
Твое тепло, твое вино, твоя эпоха...
Лихая шутка – плачь, не плачь.
Ты думал, что несешься вскачь?
На миг рассеял мрак пришелец звездный –
И видно: воз твой без колес,
Ты сам корнями в землю врос...
Загадывай желание, скорей, пока не поздно!
Нет, поздно, поздно… Гаснет свет.
А, впрочем, и желаний нет.
Комком под горло подступила тьма.
И где-то впереди овраг.
И друг глядит почти как враг.
И остается не сходить с ума.
Поверить в то, что это сон.
Пусть снова скрипнет колесо,
Пусть закачает дилижанс... А это значит -
Все ерунда и сивый бред -
Солгал неверный звездный свет.
И вновь ты гонишь вскачь... Дай Бог тебе удачи!
Перечитываю снова и снова эти строки и начинаю понимать, что если бы Игорь Царев написал только одно это стихотворение, и больше бы не было ни строчки, то и этого было бы достаточно, чтобы он навсегда остался в наших сердцах и на страницах хрестоматий. Потому что, как говорил Игорь Борисович Настенко, и лучшего определения Поэзии еще не придумали, поэзия - это такой порядок слов, когда рождается ЧУДО. И мы чувствуем, сознаем, что чудо случилось, или его нет, и тогда – это просто слова, расположенные в определенном порядке.
Вот уже в раннем стихотворении Игоря мы становимся свидетелями того, как он являет миру чудо, потому что в нем заключена вся жизнь от начала до финала, хотя в то время, когда было написано стихотворение, до финала еще было далеко, и все или почти все было впереди, но там уже есть все, что в последующих текстах будет сражать наповал тех, кто способен слышать и чувствовать Поэзию.
Да, в чем-то на первый взгляд это похоже на строки В. Высоцкого, и в частности, на его знаменитых «Коней привередливых». Кстати, Игорь и не скрывал родства и влияния Высоцкого, но это слишком поверхностное впечатление, потому что я уже говорила, что все мужчины и все поэты условно делятся на воинов и чародеев, так было еще с мифических времен, и короля Артура мы не представляем себе без Мерлина. Рядом с королем, князем, всегда был чародей, который воевал не при помощи меча, и знал силу Слова, заговора, волхования…
Понятно, что Мерлином в этой паре изначально был Игорь Царев, и ему нужно было написать свое стихотворение, чтобы отразить другую сторону того же самого явления. Если бы это было не так, то мы бы никогда не увидели и не услышали этого великолепного стихотворения.
В двух первых строфах стихотворения, переполненных оптимизмом, перед нами тот прекрасный мир, полный надежд и стремлений, который, как выясняется, только на миг осветил «пришелец звездный». А вот третья строфа, уже не о небесах, а о земле, где и разворачивается действие, и ужас охватывает души в один миг:
Но как неверен этот свет –
В нем вроде и дороги нет,
Вот вместо лошади скелет… Иль это только снится?
Возница, впереди овраг!
И друг глядит почти как враг.
А рядом, рядом, Боже, что за лица!
Это реальность, в которой мы движемся по этому пространству. Последняя строчка этой строфы отсылает нас скорее уже к классике:
Ну, Фамусов, умел гостей называть,
Уроды с того света
Вот примерно о том же и у Игоря, больше ста лет прошло, а в мире мало что меняется, пожалуй только становится темнее, страшнее, чем прежде.
А дальше все напоминает эпизод из фильма А.Митты, где играл В.Высоцкий «Сказ про то, как царь Петр Арапа женил», когда герой Высоцкого доверчиво распахивает двери перед ряжеными, они врываются в его дом и устраивают там настоящий погром.
Такой экскурс в далеко прошлое только подтверждает догадку нашего волхва о том, что во все времена было так, что в мире нет ничего нового, но мы несемся в пространстве и поражаясь ужасу и тьме, не только во внешнем мире, но и в душах людских.
У этих морды в сухарях –
Они харчились втихаря,
Пока ты радостно делился с ними крохой.
А эти, вроде, не при чем,
Но нужно им твое плечо,
Твое тепло, твое вино, твоя эпоха...
Вот что видит и ощущает романтичный, добрый, великодуший поэт.
Если бы он писал о сегодняшнем дне, то не было бы ничего удивительного, но ведь это стихотворение относится к «зеленым стихам», и написано оно в те времена, по которым многие тоскуют, и куда рвутся, уверяя, что там все было просто замечательно.
Это еще и диалог с самим Высоцким, которому хочется « хотя бы допеть»
И друг глядит почти как враг.
И остается не сходить с ума.
Поверить в то, что это сон.
Если Высоцкого волнует только то, что впереди, то Игорь Царев нам показывает тот мир, в котором обоим им приходится до поры и до времени оставаться.
И когда обрывается этот бег, и герой Высоцкого понимает, что ему « и допеть не успеть», то молодой чародей подхватывает эту песню, стремится продолжить путь.
И у него не остается другого выбора, но он даже не пытается нас и себя обмануть какими-то благостными пожеланиями о том, что все будет хорошо. Нет, совсем другая звучит интонация после того, когда снова гаснет свет и оказывается, что только «На миг рассеял мрак пришелец звездный».
Эти строчки особенно горестно звучат сегодня, когда католические мир отмечает Рождество, но ведь понятно, что Игорь Царев писал о том, что чувствовал и переживал уже тогда, в самом начале, теперь мы можем сказать, что до самого финала его полета в этом мире все было так. Надеяться оставалось только на чудо и на удачу. И чудеса во мраке случались, я говорила уже выше об итоговой передаче «Вечерних стихов» этого года, о том, что и сам Игорь Царев, и люди, близкие ему по духу, к счастью, не остались незамеченными в поэтическом мире, что должно его там очень радовать. Но стихотворение бесспорно остается программным, одним из самых главных, оно очень глубоко по своей сути.
Но в этом стихотворении нет портрета Мерлина 21 века, а очень захотелось посмотреть, каким себя рисует сам чародей. Вот такое стихотворение и появилось, оно уже в заголовке намекает нам на то, что здесь мы портрет чародея и отыщем:
С вещей птицей за плечом
Желтые листья швыряя на ветер,
Осень сдружилась с кабацкой тоской.
В небе звезда непутевая светит.
В поле бубенчик звенит шутовской.
Боже, мой Боже, скажи почему же
Сердцу все хуже с течением дней?
Путь наш становится уже и уже,
Ночи длиннее, дожди холодней.
Мир не пружинит уже под ногами,
Темных окрестностей не узнаю -
Это костры погасили цыгане,
И соловьи улетели на юг.
Мед нашей жизни то сладок, то горек.
Жаль, что не много его на весах.
Так не пора ли, взойдя на пригорок,
Руки раскинув шагнуть в небеса…
Или водицы студеной напиться
И до конца не жалеть ни о чем...
Пусть бережет меня вещая птица -
Жареный русский петух за плечом.
Ну-ка, давай-ка, дружок, подыграй-ка,
Чтобы в печи не остыла зола:
Русская тумбала, тумбалалайка,
Тумбалалайка, тумбала-ла!..
Здесь перед нами уже нет того дилижанса, который несется во тьме, перед нами Странник « с вещей птицей за плечом» - портрет славянского волхва - чародея, поэта, повелителя людских судеб. Это они играли важнейшую роль в свое время.
Еще при Иване Тишайшем был издан царский указ о смертной казни для волхвов, потому что сила их воздействия на народ была невероятной и через несколько веков после принятия христианства, и их безжалостно казнили по царскому указу, в то время как разбойники и убийцы не получали таких наказаний.
Не потому ли той самой «вещей птицей» для нашего чародея стал «жаренный русский петух», а вовсе не Гамаюн, Сирин, Алконост, как это принято было в славянских мифах.
Мы прекрасно понимаем о чем речь, если вспомнить пословицу о том, что пока жареный петух не клюнет, мужик не перекрестится.. И в этом страшном мире ему уже ничего не остается, только может быть одно-единственное.
Так не пора ли, взойдя на пригорок,
Руки раскинув шагнуть в небеса…
Но наш волхв остается в этом мире, чтобы «до конца не жалеть ни о чем», и продолжать свое дело.
Как ни странно, это пахнущее стариной, очень давнее стихотворение перекликается с одним из последних, современным, где нет намека на волхва, чародея, вечного странника.
Недописанное
Игорь Царев
...Так важно иногда, так нужно,
Подошвы оторвав натужно
От повседневной шелухи,
Недужной ночью с другом лепшим
Под фонарем полуослепшим
Читать мятежные стихи,
Хмелея и сжигая глотку,
Катать во рту, как злую водку,
Слова, что тем и хороши,
Что в них - ни фальши, ни апломба,
Лишь сердца сорванная пломба
С неуспокоенной души...
http://stihi.ru/2012/04/06/11665
Только старославянское слово лепшим в современном стихотворении напоминает те строки о вещей птице. И словно бы замыкается магический круг от истоков к финалу, и мы понимаем, что наш волхв выбирает путь странника и решает его пройти до конца: «Или водицы студеной напиться И до конца не жалеть ни о чем»...
Что же касается вещей птицы, если забыть про иронию, и особый смысл, который вкладывает поэт в это понимание, то конечно, такой птицей был для него ворон. О нем Игорь много и часто писал, и есть даже упоминание и в книге Ирины, и в рецензии самого Игоря о птице, которая оставалась в их доме до конца:
А вороны точно сутулые. У меня над рабочим столом висит чучело - ссутулился, сложив крылья за спиной, как Джигарханян. Глаза - бусины безжалостно черные, клюв огромный - с мой палец ...
Игорь Царев 01.03.2006 23:18
А ведь в мифах ворон – это птица и славянского волхва, и бога Одина у скандинавов, да и вообще она навсегда связана с магией и волхованием.
Такие вот мифы рождались у нашего современного волхва. И когда узнаешь об этом, убеждаешься, что ничего не изменилось в мире, 15 или 21 век стоит на дворе, все остается прежним, и поэты нам вещают о вечном, если у них « сердца сорванная пломба с неуспокоенной души».
Но если говорить о магах, чародеях, то невозможно не вспомнить и короля звездочета из романа века, того самого, от которого был рожден самый сложный, неоднозначный из героев - Понтий Пилат.
В стихотворении « О природе вещей» мы слышим голос именно такого героя, который задается самым главным вопросом « Для чего нас из мрака призвали на свет?»
О природе вещей
Миллиардами лет, всем стрельцам вопреки,
Ходит тучный телец возле млечной реки -
Между звездных болот на вселенских лугах
Он у Бога с руки наедает бока.
А у нас на земле ты родился едва,
Как уже поседела твоя голова,
И с вопросом никак не сойдется ответ,
Для чего нас из мрака призвали на свет?
Для чего было звездами тьму засевать,
Если нам не случится на них побывать?
Если смерть в этом мире в порядке вещей,
Для чего же тогда мы живем вообще?..
То ли чашею смысла обнес нас Господь,
То ли смысла и было всего на щепоть,
И мы правы, когда за любовь во плоти
По космическим ценам готовы платить?
Или просто природа вещей такова,
Что Всевышний, даруя влюбленным слова,
Их устами пытается песню сложить,
Ту, которая сможет его пережить.
Но если Понтий Пилат так и не смог ответить на этот вопрос, и века вынужден был томиться под Луной, продолжать своей разговор с Иешуа. А все потому что он оставался, как и В.Высоцкий, воином, а не магом в этом мире, то у нашего волхва есть ответ в финале этого стихотворения, где он беседует и с Пилатом, и с Воландом самим. Потому что древние волхвы никогда и ничего не боялись в этом мире.
Что Всевышний, даруя влюбленным слова,
Их устами пытается песню сложить,
Ту, которая сможет его пережить.
- вот зачем мы пришли в этот мир, чтобы мрака, стало чуть меньше, а света – немного больше.
Песня, сложенная Игорем Царевым, переживет нас всех и останется, в этом нет никаких сомнений.
И сегодня, когда Европа начала праздновать Рождество, особенно важно помнить о тех, кто смог увидеть свет, который « на миг рассеял пришелец звездный», и не просто увидел, но и донес его до нас, оставив нам бессмертные стихотворения свои…