Обряжается город в ёлки,
Прихорашиваясь хлопушками,
Набивая едою холодные полки,
Ожидая выстрел из Спасской Пушки,
Что ответит ударом часов,
Наполнив страну раскатом:
«Но-вы-й Го-д»,
Небо раскрасив в сюжет абстрактный.
Вижу: люди бегут муравьями,
Таща сумки со сказочными обёртками,
Слышу: кто-то загадывает желанья,
От линейной судьбы сочиняя
Увёртки.
Я вдали, позабытый общей долей –
Бреду по снежному тротуару,
Карман без нала кричит от боли.
А дух – не ждёт хмельного угара,
Нет работы, – скулит Бытие, –
Ползя по земле, как бездомный пёс.
И в тоску погрузившись –
К Тебе –
Волочу черепки побитых грёз.
Ты – не рядом. Ты – далеко.
Нелегко
Слышать в трубке, как ты отвечаешь.
«– В Новый Год я усну… Пока… Обнимаю…
Ты сам понимаешь…»
Понимаю, конечно. Одной –
В День Последний – как в гроб пустой
Без семьи, без родни, без друзей.
Россыпь ёлочных тусклых огней
С укоризной посмотрит: «А он?
Где же он? Гусь хорош! Не пришёл».
День за днём вперевалку идёт за мной –
Белоснежно-зелёный линейный взвод.
Звон тоскливый столкнулся с душой:
«– Настанет ли время встречать День Последний
Вместе с Тобой?».