… а Зевс жезлом ударил
и небо - пополам!
Прохожие в угаре
метнулись по дворам;
и купола вибрируют
в набрякшей высоте,
а он фотографирует
фасады на холсте.
То верхние, то нижние
раскаты по слогам,
то дальние, то ближние,
то вовсе крупный план.
А стекла все звенели,
мигали невпопад,
но кто-то водопад
обрушил на панели.
И небо и земля
слились в безумном танце,
метались тополя,
заламывая пальцы;
фотограф выделял
мельчайшие детали,
но снимки забирал
и снимки улетали.
О, сумасшедший бог,
в небесной колеснице,
пускай еще разок
тот ракурс повторится.
А он все создавал
прекрасные иные,
как если бы играл
могуществом стихии.
Но сжалилась рука
и, уложив треножник,
вознесся в облака
неистовый художник.
Остались от него:
оборванные сетки,
разбитое окно,
обрушенные ветки,
но липа зацвела
( есть творчеству награда!),
и радуга взошла
над улицей, над садом.
. . . . . . .