Разбуженный телефон требовал поднять трубку. В полусне я с трудом рассмотрела стрелки на часах: половина третьего… Странно, кто бы это мог быть?
Иринка в классе не блистала ни красотой, ни эрудицией. Так, ничего особенного - девчонка как девчонка. В конце десятого, накануне экзаменов, она вдруг заявилась в школу крашеной «блондинкой», бросив вызов школьным нормам и нравам. Тогда-то все и началось. Ирина, вопреки нападкам учителей и подковыркам ребят изменилась, расцвела. Никакие родительские уговоры и школьные выговоры не помогли – сразу после выпускного Ирка выпорхнула замуж.
Школа ахнула от неслыханной дерзости «малолетки» и долго еще гудела о нашумевшем романе новоиспеченной Джульетты с Ромео-Валеркой из соседнего 10 «б». Знал ли жених, что о дружбе с ним тайно мечтали чуть ли не все старшеклассницы параллельных классов нашего года выпуска?
Время разбросало выпускников по свету. Наконец, кто-то из одноклассников загорелся идеей и бросил клич собраться классом и посмотреть, что из нас всех вышло. Было нам уже за тридцать. Тогда-то и встретились мы с Ириной Фёдоровной, которая оказалась одной из активисток по поиску однокашников.
Молодец! Выглядела она потрясающе, создавала впечатление женщины самодостаточной, благополучной. «Двое сыновей у нас с папой – Роман и Иван», - не утруждая себя ожиданием вопроса, сама брякнула. Любопытство все же брало верх, и мы не удержались: «Неужели у вас все такая же любовь? Колись, что так не бывает!». «Обижаете, уважаемые, еще как бывает! Все годы - душа в душу, глаза в глаза». Что ж, мы совсем не против, и не завидно ничуть. Просто подумалось: душа в душу еще можно поверить, но чтобы «глаза в глаза»…
Судьба снова разлучила нас надолго. У всех свои заморочки: работа-увольнения, семьи-разводы… И только стабильность в семье Ирины казалась незыблемой. Так говорили все знакомые при мимолетных встречах.
После размена квартиры я переехала в дом, как выяснилось, напротив Ириных окон. Как-то утром, покупая в киоске газету, я в спешке чуть не сшибла с ног женщину. «Извините, пож…, - бросила на ходу и вдруг оторопела. - Ирка! Ты?» С губ чуть не сорвалось «не может быть!» - передо мной стояла совсем другая, чужая женщина: усталая, осунувшаяся, с глубокой грустью в глазах. Куда делся блеск счастья во взгляде и во всем ее облике? «Извини, подруга, спешу, в другой раз поболтаем», - я действительно спешила, и это спасло от разговора, который явно не сулил ничего приятного.
Мы стали иногда видеться и «порционно» узнавать друг друга. Ирина оказалась веселой в общении, хорошей хозяйкой и заботливой матерью: «Роман в Чечне служит. Хоть бы все обошлось. Скоро и младшего, Ванюшку, в армию призовут. Некогда о себе подумать – забот полон рот». Сердцем почувствовалось: вряд ли в семье Ирины отношения строятся по принципу «душа в душу, глаза в глаза». Что-то тут не так…
Прошло еще какое-то время. Роман демобилизовался и вернулся домой. Однажды Ирина встретилась мне с детской коляской: «Гуляем с внучкой Лизонькой. Как видишь, бабушкой стала, - и, немного помедлив, - сегодня тридцать лет совместной жизни у нас с дедушкой». Вечером позвонила, поделилась: «Глаза в глаза. Как всегда». «Хитрит», - подумала я, хотя и порадовалась за семейную идиллию. Почему-то вспомнилась поговорка «глаза в глаза – лица не увидать…».
Вскоре мое предположение подтвердилось - ночной звонок прозвенел отчаянием:
- Напиши о моей первой и единственной любви, которая тридцать лет надо мной издевается…