Все обнаженными предстанем перед Ним.
Он в вечности не видит нашей формы:
ни цвета глаз, ни губ, что подарил,
ни завоеванных богатств без нормы.
Воспринимает лишь сияние души,
пульсирующей звуками и цветом.
Мы – матери-Вселенной малыши,
наполненные звезд далеких светом.
Но светит каждый по делам своим.
Коричневым – убийца, от пролИтой крови.
Чернильный мрак у ауры завистливых людей,
а равнодушье серостью всполохи жизни хмурит.
Тоска зеленая нам добавляет цвет
унылого в слезах и топкого болота.
Поганки бледной тон едва ли оттенит
цвет ауры, испуганной до пота.
Но радость звонкая Ему, как поцелуи,
сияет блеском розовых жемчужин.
И изумруд надежды (солнечного моря струи),
и веры цвет небесный Духу очень нужен.
Оранжевый – всех мудрецов сиянье,
а золотистый излучает очень добрый.
Прекрасен цвет молитвы, покаянья.
Любовь - феерия из роз оттенков бесподобных.
Сомнения души не спрятать и не утаить:
Он фальшь любую чутким ухом ловит.
И, все ж, Он продолжает нас любить
И тех, кто ропщет на Него,
и тех, кто славословит.