Чтоб разобраться мне в своем кавардаке,
Решил порядок навести на чердаке.
Взял лестницу, забрался на чердак -
На горы мусора глазею, как дурак.
А пригляделся - нет, не мусор это,
Ведь это ж целое собранье раритетов,
Тут, что ни вещь - дороже бриллианта.
Так вот откуда корни моего таланта.
Гусиное перо, прилипшее к стакану -
Им сам Онегин на измену подбивал Татьяну,
А вот в ведре засохшие чернила,
Вот шкура от Пегаса, правда, моль ее побила,
Вон на диване старом развалилась Муза!
Нет, никуда мне не уйти от поэтического груза.
Александр Порываев http://www.stihi.ru/2013/12/28/5725
Под Новый Год, взобравшись на чердак,
Я обнаружил старый лапсердак.
Размер не мой, фасон какой-то странный,
Но просто чудо - содержимое карманов!
В одном кармане очень древняя записка,
В другом - платок, надушенный и склизкий,
С красивой вышивкой: «На память от Т.Л.».
Тут я, признаюсь, не на шутку обалдел!
В уме всех женщин перебрал знакомых.
Не соответствуют инициалы Тани, Томы!
Записку посмотрел - баран бараном -
Т.Л., Е.О., затем - на иностранном.
Находчив я, однако, был всегда.
Переведу-ка в интернете. Ерунда!
Когда же смысл записки обнаружил,
От удивленья чуть не сделал лужу.
«Я вас люблю, чего же боле?
Что я могу еще сказать?..»
Ах, вспомнил! Проходили в школе.
Но по-французски не признать.
Теперь я распознал, короче,
Чьи сопли были на платочке,
И чей старинный лапсердак
Хранил доселе мой чердак!
Носил сердак Онегин Женя,
Прапрадед мой в седьмом колене.
Платок - от Лариной Танюшки,
Любимой дедовой подружки.
Дед Женя был поэт, но дуэлянт.
И у меня есть поэтический талант.
Однако, мирный я. Скажи-ка, Муза?
Манжэ? Уи… И почеши мне пузо.
Нет, голову. Подумаю, однако,
За сколько тыщ загоним лапсердака?..