Надо же, новый почти что дом,
Четырнадцать комнат – хорош контракт.
Думал, что въедешь вчера,
Однако сегодня днем.
Вечером мысли хором и об одном,
Как дотянуть до утра?
Нельзя сказать, чтобы молодой
И глупый, по коже сеткой морщины,
А слышишь все же:
Духи шепчутся в паутинах,
Шепчутся, что один,
Что невредим. Пока что…
Впрочем, время покажет.
Вдовец. Не далее, чем неделю назад,
Ты видел ее глаза,
Ты и не думал, что можно вот так уползать,
Когда произошла эта пауза.
Ты проверяешь закрытость входной двери,
И плотно ль вошел засов,
Запахиваешь свой разум от шорохов и голосов,
Ежишься в пристальном нюхе из стен торчащих носов,
И знаешь наверняка, кто-то уже внутри.
Встречаешь ее на кухне.
Такая же, как в понедельник, до.
Она улыбается, разливает бордо,
Ты морщишься, видишь, что взгляд бордов,
И больше не нужно слов.
Она отпирает ключом огромный кухонный шкаф,
В приглашающем жесте ее рука
Струится складками белый ночной рукав,
Покорно шагаешь внутрь, наверняка.
* * *
-Это он, тот парень, убивший свою жену?
-Надо же, и полгода не протянул.
-Лучше б уж шел обратно на ту войну
Или остался в плену…
-Говорят, он ее зарезал и в стену замуровал.
У него аж четыре раза обыскивали подвал,
И четыре раза в рапорте нет улик,
Зато вокруг все в мусоре и в пыли,
И такой вот смешной финал.
Был не в себе, не мог оставаться с ней.
Вскоре съехал, буквально за пару дней.
Но надо же так придумать - как в страшном сне
Вместо мыла, веревок, стула и яда змей
Самому вмуроваться в стене!
24 года, 28.11.13