я копия уменьшенная
фальшивого мира,
и это уродство внешнее
чем-то меня заводило.
мат ради мата вобью
в щель между слов неподдатливых,
чтоб рядовую х.у.й.н.ю
не принять за новую правду.
слово написано, скомкано,
словом, все кончено, мерзко,
и под потолком, на веревке,
повесилась неизвестность.