Арм. восп. Гл. 19. Дембельский приказ

               
     В конце 1967 года, когда у Георгия заканчивался второй год службы, Сессия Верховного Совета СССР приняла новый Закон «О всеобщей воинской обязанности». Принятым Законом устанавливался двухлетний срок службы  для солдат и сержантов Советской Армии.

    Радости ребят не было предела! Но, еще не уволившиеся в запас наиболее грамотные ребята, имеющие высшее образование пояснили, что Закон не имеет «обратной силы». Подобное выражение лично Георгию довелось услышать впервые. Оно означало, что на ранее призванных на воинскую службу ребят, этот Закон не распространяется. Значит, придется им тянуть свою лямку до полного окончания ранее указанного срока, а вновь призванные солдатики уже будут служить два года. Тоскливо, конечно, но где-то в глубине души надежда еще теплилась.

     Хочется отметить, что командование и дивизии, и воинских частей этот Закон восприняли как должное. Никакой суматохи. Предвидели и готовились, однако.

     В ремонтно-восстановительном батальоне из осеннего набора ребят создали свою самостоятельную учебную роту для подготовки ремонтников. Ранее было учебное отделение.  Разместили учебную роту в соседнем подъезде этой же казармы. Наиболее опытных, крепких, рослых и физически развитых ребят перевели в учебную роту командирами отделений и заместителями командиров взводов. Перевели в учебную роту и Володю Цыбанцева.
 
     В разговоре с комбатом Георгий тоже предложил свои услуги в качестве преподавателя материально-технической части автомобилей, которую он к тому времени освоил довольно не плохо. А смысл? Поменьше в мазуте ковыряться, а ответственности – никакой. Комбат, как всегда, внимательно выслушал сержанта, но указал, что Георгию именно сейчас важнее находиться на своем месте – в агрегатном цехе и должен он за предстоящую зиму подготовить не менее двух умелых агрегатчиков. Лучше – трех. Чтобы те к очередной уборке урожая могли смело, грамотно и быстро ремонтировать двигатели и другие агрегаты. Иными словами – подготовить себе достойную замену.

     Работа, работа, обучение ребят-агрегатчиков премудростям ремонтного дела – в такой напряженной ситуации буквально пролетела зима 1967-1968 года.
 
     Неожиданно, во второй половине апреля 1968 года Министром Обороны СССР Маршалом Гречко был издан приказ об очередном призыве в ряды Советской Армии. Этим же приказом было объявлено об увольнении в запас военнослужащих срочной службы призыва 1965 года с момента издания приказа по 31 декабря 1968 года, на усмотрение командиров воинских частей.

     Для ребят третьего года службы этот долгожданный приказ был самым добрым и радостным за весь срок их армейской службы.

     В вечернее личное время Георгий встретился с Володей Цыбанцевым. Поговорили о дембельском приказе. Всё было бы не плохо, но служили друзья на три-четыре месяца меньше их сверстников. А как комбат посмотрит на этот факт – одному Богу известно, да еще самому комбату.
 
     После приказа минуло не менее месяца – никаких реальных результатов. Многие ребята третьего года службы пытались вывести на откровенный разговор и командиров своих рот, и самого комбата. Ответ один: в приказе установлен срок до 31 декабря, поэтому – зря беспокоитесь, ребята. Георгий с Володей решили сами никакой инициативы не проявлять. Пусть другие просятся, у которых четвертый год службы пошел. Майского, 1965 года, призыва в их части служило несколько человек.

     В батальоне полным ходом велась подготовка к отправке ремонтного подразделения на уборку очередного, выращенного сельскими тружениками, урожая. Первая рота продолжала ремонтировать танки, вторая – автомобили, третья – вооружение. Ребята третьего года службы не прекращали надоедать командованию с вопросом – не пора ли на дембель. Комбату эти хождения поднадоели, и он собрал совещание офицеров и старшин-сверхсрочников, чтобы положить конец с дембельскими вопросами.

     На утреннем разводе следующего дня ротный, в форме приказа, довел до солдат требование комбата, чтобы с сегодняшнего дня по дембельским вопросам никто к офицерам не обращался. Комбат сам знает – кого и когда в запас отправить.

     Время близилось к обеду, когда старшина Махал Махалыч, заглянув в агрегатный цех, скомандовал:

     – Назаров! Пройдемте на дивизионный склад. Нужно проверить, что по нашей заявке у них подготовлено на уборку урожая.
 
     Дело не новое. Георгий сам помогал старшине составлять ту самую заявку. По дороге на склад Махал Махалыч неожиданно полюбопытствовал:

     – Скажи, Гоша, что такое интересное вы с Цыбанцевым сделали, для старлея Конева, командира спецвзвода?
 
     «Неужели старшина догадывается о той летучке, что Конев загубил? – мелькнула у Георгия мысль, – не может такого быть. Об этом знают только четверо. А зачем этот вопрос?».

     – Вроде ничего… Личной машины нет у старлея. В спортзале занимаемся с ним, кроссы вместе бегаем вечерами. В сторону Песочной. До моста и обратно. Ровно три километра от КТП. Мы с ним уже не одну сотню километров пробежали. А может быть и больше тысячи…

     – Поговаривают, что квасит он здорово. Не замечал? Может быть, вы не до моста, а до продовольственного магазина с офицером пробежки устраиваете?

     – Гусь свинье – не товарищ! В этом деле у каждого своя компания должна быть. Знаю точно одно: с сильного похмелья офицер в спортзал не пойдет, а на кросс в три километра – тем более… – заключил Георгий.

     – Вчера на совещании, – продолжал старшина,– этот старлей предложил первыми на дембель отправить лучших – из лучших. И представляешь, кого назвал?

     – Неужели меня?

     – Назвал всех четырех старших сержантов. Кима из своего взвода, Панасюка из первой роты, Назарова – из второй и Цыбанцева – твоего дружка из учебной роты. Комбат, в знак согласия, одобрительно кивнул головой. А вот наш ротный сверкнул на старлея своими мудрыми очами, проворчал: «Во второй роте свой командир есть. Он лучше знает».

     – Так, значит, есть у нас с Володей надежда?

     – Конечно, есть! Не забыл, что на следующей неделе вам с Володькой снова на штабные ученья выезжать…