На сушеной до нельзя земле,
Мы возводим неведомый храм,
Наши джинсы лежат на траве,
Изо рта раздаётся лишь гам,
И помятой мы совести верим,
Сто камней хороня в рукаве,
Не мычим более, а не телим,
И себя сплошь отдали золе,
По стремянке карабкаясь ввысь,
Разбираем своё на чужое,
Не разборчиво верим в жизнь,
А смекаем во что-то иное,
Загремит персонально нам гром,
Если так это будет чудо,
Знать когда-то неверный дом,
За порог выведет Иуду.