Спрячусь на зиму в берлогу и закроюсь непременно,
у меня теперь ведь тоже небольшая перемена;
у меня теперь ведь тоже сны другие о вчерашнем,
и лишь то, что невозможно, до сих пор осталось нашим…
Постелю под тело ельник, чтобы спать без пробуждений,
ночь в убийстве не подельник и в любви совсем не гений;
нарисованы в альбоме – дом, жена, и дочка с сыном,
я фантазии о счастье заедаю анальгином…
Не ищи меня, не стоит, всё прошло сквозь мясорубку,
это дело непростое, у шоссе словить попутку
и доехать куда надо, и сойти в дороге первым,
оставаясь в безвозвратном – самым ласковым и верным…
Спрячусь на зиму в берлогу и засну, под боком руки,
не тревожь мою тревогу, дай таблетку от разлуки;
приходи без остановок, звук шагов мне очень важен,
признаюсь, таким итогом, как и ты, обескуражен…
Но ещё возможен выстрел – хоть из сердца, хоть из лука,
говорят, что наши мысли, как прощения наука;
и мы снова всё прощаем, и бросаемся навстречу,
круг желанных обещаний, словно время – бесконечен…
Не зови меня, не стоит, всё прошло сквозь боль и слёзы,
как же хочется согреться в эти лютые морозы;
как же хочется прижаться, ощутить хоть чью-то спину,
я надеюсь, что найдём мы золотую середину…