И остались мерзнуть рожки

 
Смотрит сверху одиноко
Тускло-желтая луна.
Безнадежно и убого
Льет печально свет она.
Тень ее косой ладошки
Отражается впотьмах,
Там, где кто-то козьи рожки,
Сбросил яростно в снегах.
И в надежде на спасенье,
Растеряв любовный пыл,
Блуд измены в привиденье,
В ночь прозренья превратил.
А луна – немой свидетель,
Выпив эту боль до дна,
Как надежный добродетель,
Тайну в небо унесла.
И остались мерзнуть рожки,
Отражая лунный след,
На истоптанной дорожке,
Чьих-то слез и горьких бед.