В кровь ладони, немеет рука, тяжким ломом щебенку дробя.
Мы в карьере хороним щенка,
А как будто частицу себя.
Источает полынь запах горький, припекает нещадно светило….
Приносил я из школы пятерки,
Чтобы мама кутёнка купила.
Мне, казалось, шептали березы: – Ты поплачь и ослабнет кручина.
Только прячу от сверстников слезы
Я – двенадцатилетний мужчина.
Мысль в мозгу, словно в небе заря, трепетала подобием стяга:
– Не послушал отца, видно зря,
На цепи был бы жив мой бродяга!
Дед учил: – смерть, конечно, беда, но сумей свою злость победить!
Я послушался старца тогда,
Это трудно за друга не мстить!
Пронеслось словно тысяча лет, ветер вольный печаль пригасил,
Стал просить у отца я мопед,
Так у мамы кутёнка просил.
Сердце, быстрой ездой ублажая, остывал я душой понемножку,
Но однажды собачка чужая
Преградила мне, лая, дорожку…