Утреннее солнце напоминает ещё окончательно не проснувшуюся женщину в большой постели, которую любишь и хорошо знаешь. Оно такое же теплое, мягкое и сонное с утра. Проглядывает сквозь слегка покачивающиеся, насыщенно-зелёные листья яблони, ласково, как пальцами, прикасается своими лучами к твоим щекам, векам и губам. Приятно. Но моё пробуждение ещё не совсем завершено, и я ещё хочу полежать немного, и, вдыхая пьянящий кислород, напитываюсь густыми запахами августовского сада.
Мой самодельный топчан стоит под раскидистой яблоней-дичком, на котором мой отец когда-то привил три разных сорта яблок. И вот теперь каждую осень она удивляет меня необыкновенным урожаем, состоящим из плодов трёх разных видов и разного вкуса. Приезжая к матери в деревню, я всегда старался ночевать в саду. Конечно, если не было дождя и погода позволяла. Приводил в порядок старый, посеревший от времени деревянный топчан, застилал его вместо матраса цветными домоткаными половиками, накрывал старинным «рядном» и наслаждался ночным звёздным электрическим небом, звуками засыпающих птиц и никогда не спящих сверчков. Одна такая ночь не сравнится с месяцем жизни в самом фешенебельном отеле.
Утром деревня просыпается. Сначала где-то вдалеке голосят горластые и наглые деревенские петухи, передавая эстафету от более опытных к совсем молодым, потом лениво и коротко прокашливаются собаки. Всё настойчивей начинают мычать в загонах коровки, требуя внимания и к себе. И наконец, просыпается венец природы, великое творение Бога – человек. Обычно этим первым утренним великим творением природы была наша соседка Верка.
Верке было лет тридцать шесть – тридцать восемь. Долгое время она жила в небольшом однокомнатном деревянном домишке. Дом был очень старый и запущенный. Мужика у Верки не было. Или точнее было бы сказать: мужики всё же были, но они слишком часто менялись. Мне всё время казалось, что одну киношную гражданку, ожидавшую мужа на вокзале, режиссёр списал именно с неё.
Примерно раз в полгода она выходила замуж, но всякий раз, когда кончался медовый месяц, изчезал и будущий муж. Одни покидали дом незаметно, под покровом ночи, другие уходили средь бела дня, демонстративно хлопнув дверью, но уходили все. Оставляя после себя кто купленный в подарок приёмник, кто полную оцинкованную ванну пустых водочных бутылок, кто вырытый погреб, а кто-то и детей. У Верки было два сына - Виталик и Серёга, когда-то и от кого-то рождённых по великой любви. Впрочем, я думаю, что и сама Верка не знала точно, от кого. Пацаны были совершенно разные внешне, но очень похожие характерами. Что-нибудь поджечь, что-нибудь сломать, проверить глубину всех окрестных луж и попробовать на вкус все фрукты и овощи с соседских огородов – было их основным расписанием на каждый день. И хоть она их за проделки нещадно драла кожаным солдатским ремнём, эффекта это не имело никакого. Вот и сейчас, с самого утра она озабочена внезапным исчезновением своего старшего, который наверняка в одних штанах упылил обдирать малину в чьём-то огороде...
- Серёженька-а-а-а...!!! – ласково и с переливами льётся её елейный голосок. Но тот даже если и услышит, то всё равно сделает вид, что он глухой.
- Серёжечка-а-а... – всё ещё ласково и нежно примерно через минуту снова зовёт его она, выходя на шаткий порог. Но в ответ только слабое мычание далёких коров в другом конце деревни.
- Серёжа-а! – снова через минуту громко кричит она, всё ещё неизвестно на что надеясь и вытирая поварёшку кухонным полотенцем. Наверное, что-то уже поставила варить...
- Серёга! Ну-ка быстро домой! Я кому сказала! – явно начиная терять терпение, уже с нервным надрывом кричит она. И, постояв минуту, уходит доваривать свой суп.
- Ну, паскудник, я доберусь до тебя, ты у меня из угла весь день не вылезешь, если через минуту не явишься, последний раз предупреждаю! - уже в сердцах хлопая входной дверью, громким голосом возвещает она.
- Ах, ты, сукин сын, вы****ок собачий! – через минуту несётся её голос на всю улицу. - Чтоб ты сквозь землю провалился... Чтоб тебя подняло и треснуло, мать твою! Твою мать... – и дальше уже несётся отборнейший набор идиоматических выражений, которые в приличном обществе произносить никак нельзя, а в неприличном очень не рекомендуется! В неизменной последовательности перечисляются все родные и родные родных, которых Верка хотела бы видеть в некрасивых ситуациях и неудобных позах, парами занимающихся неприличными делами....
Тирада продолжается минуты три-четыре, пока Верка не исчерпает набор выражений, умудряясь ни разу не повториться и не запнуться. Хлопает дверь, и соседка удаляется в свой домишко доделывать незавершённые дела.
"Мдаааа, – думаю я, - начало ободряющее! И что самое важное, совсем не такое скучное как в городе".
Пора вставать со своего топчана. А то как-то прохладно становится от слегка налетевшего ветерка. И пара откуда-то появившихся ос подозрительно кружит над моей переносицей. И небо потихоньку затягивается лёгкими, но какими-то дождевыми тучками. Коровы голодные чего-то размычались. Начало нового дня в огромной вселенной! Утро в деревне...