Ты, может быть, когда-нибудь взорвешься...
Совсем чуть-чуть, и ты опять проснешься...
Как море берег (крики чаек),
нас в жизни каждого встречает
хрустальным миром радужное детство.
И сколько не смотри - не насмотреться.
Спасибо, память воскрешает райский мир,
которым любоваться мы могли.
Там все понятно. Эти дни ушли,
но память возвращает свет любви,
которую зови-зови -
не дозовешься.
Ах, роскошь этих встреч, гирлянда грусти...
Уводит всех детей туда,
где горе-крысолов-дурак
поверил в новый мир, доступный детям,
и заиграл на судорожной флейте.
Спасибо, нежность наполняет смыслом мир,
в который мы поверить не смогли,
прохлопав все, мы из него ушли.
И вот теперь мы глубоко в любви,
в которой ты люби-люби -
одна лишь трусость.
Вот и теперь, никто здесь не засох,
никто здесь в пыль не канул, не проколот.
Тебя дробит беспечной жизни молот.
Тугие жернова прядут нагое время
и мы вперед летим, и как всегда, не с теми.
Для бабочек здесь персональный вздох.
Ах, если бы герой на берег встал,
пораньше, не другим, еще романтик,
поднялся на дыбы, как медный всадник,
поверил бы в себя, себе, в полубылое,
от мышки смог спасти яичко золотое,
от тьмы спасти своей судьбы кристалл.
Так просто разглядеть лица овал,
где щек касаются, слегка за шею
и в памяти, мерцая, цепенеют,
в пернатом восприятии любви-разлуки,
вот там... два огненных крыла скрывают руки.
Смерть взрослых - своевременный финал.
Упрись. Упрись в стальное стремя носом.
Согни себя очаровательным вопросом.
Ты по легенде - человек и точка.
Обычная кириллица в простых листочках -
вот, что тебя преумножает, в гору,
без Ноя, угрызений и повторов.
Вернись домой на старом облучке.
Сундук сознания закрой. Там на крючке
подпрыгивает рыба, удивясь,
что жизнь ее не удалась.
И вот теперь, когда судьбы баллада
оплакана тобой впустую,
ты повернись ко мне, как надо,
ко смерти задом, а ко мне вплотную.
Я умираю, каждый раз рождаясь.
Такая милость и такая малость.
Милан
11/01/14