Не шуршит карандаш по шершавой бумаге.
Вот и умер художник, взлетела душа.
На картине его в этом снежном овраге
Бродят думы его, чуть заметно дыша.
Он остался живой в тех пейзажах, портретах,
В теплом еле дыхании нежной волны,
В серебре летних туч, и в озерах, и в реках,
И в загадочном свете холодной луны.
В тех лесах все еще не умолк соловей,
В теплой печке трещит и не гаснет огонь,
И сверкают кресты там на банях церквей,
И щекочут колосья сухую ладонь.
Нет, он жив, на полотнах теплеет рука,
И рояль, как живой, только сядь и играй.
Тебя помнят сквозь годы. Седые века.
Разве это не жизнь?
Разве это не рай?