Жизнь накануне счастья лишена
покоя: поступь рока всё слышнее,
подчёркнутая ею тишина
томит, и близость рубежа страшнее,
чем сам рубеж; незнание о нём –
не весь покой, но часть; и эту часть я
храню, предпочитая спать с огнём
и жить, не зная собственного счастья.