Вдали родился странный гул,
В полях он мелких птиц спугнул.
И задрожала там земля,
Трава и стебли ковыля.
Как будто под землёю скрыт
Тяжелый стук чужих копыт.
Как по степи бежит пожар,
Стремились полчища татар,
Текли на Русь со всех сторон,
Где ждёт добыча и полон.
И только чуть почуяв гарь,
Бежит с полей любая тварь.
Табун катился от границ.
Пугая сусликов и птиц,
И день, и ночь гонец скакал,
Уж конь совсем изнемогал.
Ну, хоть немного отдохнуть,
Но с чёрной вестью труден путь,
И для коня, и для гонца.
И возле самого крыльца
Уже совсем лишившись сил,
Колени с хрипом подломил.
- Ой, княже Дмитрий, вновь беда!
Опять на нас идёт орда!
И это, княже, не набег,
Там триста тысяч человек!
И так мне люди говорят,
Те, чьи дома сейчас горят
Там у Непрядвы, вдоль реки.
Князь, собирай свои полки.
- А сколько туменов?
- Не счесть!
- Да, гонец, плохая весть!
Нет ли радостных вестей?
- Нету князь. Встречай «гостей».
- Встретить нужно, дайте срок.
Так ли мыслю? Князь Боброк?
Ну, а ты, гонец лихой,
Примешь полк передовой.
*
На том холме мой будет стан,
Махнул камчой великий хан.
- Что за река? – продолжил он.
- Вон там Непрядва, дальше Дон.
На этом поле у реки
Водились раньше кулики.
- Князь Дмитрий явно не стратег,
Или безумный человек.
Коль Дон надумал перейти,
Обратно нет ему пути, -
смеясь, великий хан сказал,
сощурив узкие глаза.
Потом вокруг он кинул взор
И прошептал: «Какой простор!
То не страна, а райский сад,
Какой простор для наших стад!»
*
Там, где ровнее поля край,
Поставил конницу Мамай.
Ведь все решит её удар.
Привычной тактикой татар.
Была осенняя пора.
И ровно в пять часов утра
В росе стояли ковыли,
Икону к войску принесли.
С молитвой скорбной и простой
Стал на колени русский строй,
И повторял слова молитв,
На землю копья положив.
Но вот среди рядов орды
Коня, вдруг вскинув на дыбы,
Как смерч, рождённый меж степей,
Батыр, огромный Челубей.
Он вдоль рядов погнал коня,
Всех русских матерно браня,
На поединок вызывал,
Копьё тяжёлое метал,
И гнал коня сильней вперёд,
Чтобы настичь его полёт.
Доспех из кованных пластин
Носил татарский исполин.
Вдруг расступился русский строй,
И с непокрытой головой,
Под стук восторженных сердец,
На поле вылетел чернец.
Своим копьём, неся ответ
Монаха звали Пересвет.
На рясе тёмной заблистал
Доспех лишь в образе креста.
И Пересвет сказал коню:
- Ужо его угомоню…
Под крик родных своих дружин,
Копьё на луку положил,
Ударил пятками бока…
Крестились русские войска…
*
Как будто раненый кабан,
Взревел татарский грозный хан.
Привстал на медных стременах,
Чтобы посеять в русских страх.
Ордынцам что-то прокричал,
Коня ударила камча,
И под звериный рёв орды,
Хан отпустил ремни узды.
Конь басурмана захрапел,
На Пересвета полетел.
Порой в горах, с крутых вершин
Стремясь, летят снега лавин,
Сметая множество преград,
Иль грома страшного раскат
Рождает молнию в огне,
Ордынец мчался на коне.
Так каждый всадник смерть неся,
С своим конём в одно слился,
Стремился яростно вперёд,
И знал: противник не свернёт!
Замолкло всё: и рёв, и крик.
Все с содроганьем ждали миг,
Когда врагов вражда столкнёт,
И душу чью, чей бог возьмёт,
И кто останется живой,
Чтобы начать жестокий бой.
Доспеха звон и копий треск,
Так бьёт волна о волнорез
И разлетается звеня.
Так сшиблись в поле два коня
В пылу отчаянной борьбы,
Взвились мгновенно на дыбы.
И в схватке яростной такой,
Став для обоих роковой,
Пронзив копьём друг другу грудь,
Враги окончили свой путь.
Батыр полёг в чужой стране,
Чернец в родимой стороне
Хоть Пересвет не победил,
Своё же поле обагрил,
Но сделал всё, что только мог
И в этой битве первым лёг.
Смешалось всё. И с двух сторон
Восторга крик и вопль, и стон.
Так, словно каждый в этот миг
Был поражён и сам погиб.
Враги, от ярости дрожа,
Как будто лезвием ножа
Вспороли небо тучей стрел.
И дождь смертельный полетел
На русских, плотные ряды,
Вонзаясь в красные щиты,
Как между гор стремясь, поток
Ревёт и бьётся об порог,
Клокочет пеною вода,
Так грозно двинулась орда.
Неспешный шаг сменила рысь,
Потом галоп, и понеслись
Пригнувшись низко, степняки;
Сверкнули хищные клинки.
Как страшен был татарский строй!
И крик, и рёв, и дикий вой,
Земля дрожит от тысяч ног…
О, помоги нам, русский Бог!
Как ждут работу бурлаки,
Стояли тихо мужики,
Вздыхая только про себя,
Рубах подолы теребя.
И каждый ратник в том строю,
В тот миг припомнил жизнь свою.
И за семью, отца и мать
Легко он мог её отдать,
Сгорит, как яркая звезда.
И каждый знал: один удар
Успеет только нанести,
Хоть одного не упустить.
А дальше? Дальше всё равно,
Рубаху жалко. Полотно…
Гонец, на миг оборотясь,
Вдруг обомлел: с ним рядом князь!
В доспехах ратника стоит,
В руках копьё, и красный щит.
Как будто просто рядовой,
В полку стоит передовом.
Молва мгновенно пронеслась:
- Мы победим, ведь с нами князь!
Сплочённой мыслию такой
Стал сразу твёрже русский строй.
И в души густо влился гнев…
Все ждали копья уперев,
И под углом их наклоня,
Как раз на уровне коня,
Чтобы вонзилось точно в грудь,
Или в живот… куда-нибудь…
Коней зловещий близок ход.
В лицо ударил конский пот,
Всё ближе, ближе топот, храп,
И вот уж, кажется пора!
Теперь уже не вспомнить миг,
Когда раздался первый крик,
И, чьё разящее копьё
Вдруг обагрило остриё.
То копий первые ряды
Коней взметнули на дыбы,
Ломая плотный конский строй.
Уже татарин верховой
Валился навзничь из седла
И кровь горячая текла
Среди травы в густой пыли,
Багрянцем, крася ковыли.
А первый русский паренёк,
Ломая нежный василёк
И рану страшную зажав,
Ложился тихо между трав.
Топча упавшие тела,
Лавина конская несла
Уж сотни всадников других,
Сминая мёртвых и живых,
Тут вопли, ругань, скрежет, стон,
Мечей и сабель перезвон,
И крики тысяч человек,
И храп коней и копий треск.
Тут в душной, жуткой тесноте
Столкнулись сразу сотни тел.
Здесь и мечом не размахнуть,
Враги дерутся грудью в грудь.
И кровь дымится, горяча,
Течёт по лезвию меча.
И покатился битвы гул,
Как будто смерти смерч подул,
Вздымая к небу чёрный прах.
С молитвой тихой на устах
Валились кротко мужики,
Роняя копья и клинки.
Но всяк пытался удержать
В руке слабевшей рукоять.
Они не сдали рубежа,
И не один не побежал,
Свой пост оставить не могли,
И, где стояли, там легли.
Едва гонец метнул копьё,
Как страшной сабли лезвиё,
Скользнув, открыло кровь гонца.
Татарам не было конца.
Они текли сплошной рекой,
Уже кричали за спиной.
Гонец шепнуть лишь только смог:
- Ну, где же, где же князь Боброк?
Сосновый жиденький лесок
Таил в себе засадный полк,
Там сила тайная была,
И кони рвали удила,
Там полк отчаянных парней,
Насилу сдерживал коней -
Лук с напряженной тетивой.
Так каждый жадно рвался в бой.
- Ты оробел, - кричат: Боброк!
- Пускай увязнет коготок…-
Им воевода отвечал.
Потом поводья разобрал,
Надел на голову шелом,
Привстал немного под седлом
И подал воинам сигнал:
- Ударим, братья, час настал!
Из ножен выхватил клинок.
И смял лесок засадный полк…
Туда, где шёл неравный бой,
Рванулся пущенной стрелой.
Не так в полёт идёт стрела,
Как жажда мщенья понесла.
Отряд лихих богатырей
И каждый мнил: скорей, скорей!
Туда, вперёд! Догнать! Догнать!
Хоть одного клинком достать!
Как будто ангелы с небес
Сошли орде наперерез,
Когда летящий русский полк
Вошёл в татар, как вилы в стог.
И русский кованый булат
Вонзился в стёганый халат.
И лишь орду Боброк настиг,
Умолк татар победный крик.
*
Как будто воздуха глоток,
Хватил кровавый русский полк,
Как будто Дон живой водой
Вдруг окропил уставший строй.
И враз воскресли мертвецы,
И снова в ряд влились бойцы.
И вырос он перед ордой
Звенящей каменной стеной.
И снова гневом распалясь:
- Мы победим, ведь с нами князь!
Ведь с нами будет он всегда…
Вот тут и дрогнула орда…
Поняв, что строя не пробить,
Что ей донской воды не пить,
Так натянула удила,
Что губы конские рвала,
И развернулась на восток,
А на плечах засадный полк!
Мамай с холма глядел: вдали
Среди клубящейся пыли,
Как в тучах рваных облаков
Скакали тучи седоков,
Как с поля тучи саранчи.
Над ними русские мечи
Сверкали в солнечных лучах,
Как божий гнев в его очах!
Тут хан вскочил, судьбу кляня.
Он гневно требует коня,
Ногою, топнув по земле.
И процедил уже в седле:
- Князь Дмитрий хоть и не стратег,
Но очень смелый человек.
Весьма умён, совсем не глуп!
И хан камчой ударил круп.
И заклубилась снова пыль,
Как только конь качнул ковыль…
Уже слеталось вороньё,
Клевать осеннее жнивьё…
Гонец с трудом открыл глаза,
С губы солёное слизал,
Пугнул кружащихся ворон,
И услыхал тут чей-то стон.
Тут весь израненный, крестясь,
Вдруг приподнялся рядом князь:
- Ну, как мы встретили «гостей»,
И нет ли радостных вестей?...
Он приподнялся, чтобы сесть.
И тут гонец ответил: Есть…
*
Миновало много лет,
Тех сражений больше нет,
Но сегодня, как тогда,
Если вдруг придет беда,
Будет князь наш впереди,
Несомненно, победим!
Апрель 2008 год