И треснул лик его,
и раскололся надвое,
и кровь тяжелой каплею
катилася со лба.
И бисером ложилась, где
трава заиндевелая
под жаром потеплела - тем
обет таить дала.
На лоскута лазурные
пусть рвётся небо ветрами.
Тоска врастёт кореньями
в мою сухую грудь.
И разольётся поземи
напевами молебными,
а ржавый клок кудрей твоих
я в косы заплету.