Неизвестному поэту

               
               

Теперь ты более мне стал понятен…
Когда взводил курок и ствол к виску.
Ты понял вдруг - твой голос стал невнятен,
Твой громовой, стал наводить тоску
На победивших в той кровавой бойне,
Хвативших жадно власти первача,
Усевшихся,  все расстреляв обоймы,
За стол застеленный обрывком кумача:
Чтоб крови видно не было на красном
И пролитого красного вина…
И стало вдруг понятно - все напрасно
На месте старой - новая стена,
Под лозунгами нацарапанными мелом.
В них смысл был, но стал он многоточен…
И как же убедить в пути том « светлом»
Распятых  по дороге вдоль обочин?
И как ты с ними мог бы объясниться?
Вот и пришлось Поэту застрелиться…
Обидно стало за свои творения,
Воспевшие  наивно «злого гения».

Ты не один пал жертвою иллюзий.
И честен был ты, и с собою строг.
Но вот поверил в праведность прелюдий,
А до финала жить уже  не смог.