У дикой дубравы на самой опушке
В приземистой русской беленой избушке
Могли бы счастливыми жить-поживать
Четыре красивых девчонки и мать.
Не делали женщины людям вреда,
За что же настигла семейство беда?
Все лето сушили лечебные травы,
В ночи разжигали костры для забавы,
В венках и рубашках встречали рассветы
И были исконно по-русски одеты.
В цветных сарафанах и русских лаптях
Носили красавицы счастье в горстях.
Их русые косы и зелень их глаз
Проезжих сводили с ума и не раз.
Сватов засылали со всех деревень,
Но мать не пускала сватов за плетень.
Жених неказист, да к тому ж баламут,
А девки малы, пусть еще подрастут.
Однажды у речки женатый сосед
Нашел на траве самодельный браслет.
Он видел браслет на руке у соседки,
Красивой и статной вдовы-домоседки.
Давненько его привлекала она,
Но зорко за мужем следила жена.
В то утро жена укатила в село,
И понял сосед, что ему повезло.
Вдали раздавалось веселое пенье,
Девчонки в лесу собирали коренья,
А значит мамаша их дома одна, -
На ушко соседу шепнул сатана.
Забыв про наказы жены и скотину,
К соседке зашел и увидел картину:
В рубахе, с распущенной пышной косой
Пред идолом Веда стояла босой.
А Велес суровый глядел благосклонно,
Как Веда ему отбивала поклоны.
Сосед онемел и шагнул за порог,
Накрыл с головой сумасшедший морок,
В объятья ее что есть силы зажал,
Бесчувственной принял ее сеновал.
Прикрыв в иступлении ветхую дверь,
Терзал ее долго взбесившийся зверь.
Опомнившись, Богу молитвы вознес,
А душу терзал неотвязный вопрос: -
Как скрыть поскорей от жены и от всех
В затменьи ума совершенный им грех?
Решив, что поможет спастись от греха,
Он красного в сено пустил петуха.
Что стало с девчонками просто понять,
Погибнут они, как погибла их мать.
Недаром намедни шептались соседи
Об Ирице, Раде, Калине и Веде.
У зависти длинные черные руки
Всем сестрам давно уготованы муки.
Их мама, родонница с именем Веда,
Живая сгорела от страсти соседа.
Святошам хватает и злобы и спеси,
Одну растерзают, другую повесят,
А третьей с четвертой костра не избечь.
Всех Ведьм по закону положено жечь!