Я очень боялась взрослых, воспитателей, соседей, дедушек в автобусе, всех боялась. Меня учили уважать старших, а я их боялась. Невидимая фрёкен Бок водила меня по городу за невидимый поводок, хлыстая по губам за непонравившиеся ей реплики и по рукам за непонравившиеся ей жесты. Даже за непонравившиеся ей мысли она меня хлестала, по самому больному, по корневой чакре.
Дане 7 лет, и я весь прошлый год готовила его в школу. Конечно, фрёкен Бок всегда ездила со мной: предпочитала на переднем пассажирском, когда переднее пассажирское было завалено мусором - тогда уж на капоте. Если честно, ей было всё равно, с какого места рулить.
Учительница Дане досталась то, что надо. Отроду семидесяти лет, нрава непоколебимого, работоспособности зверской, безапелляционная как топор. Физическая я даже связывала при ней слова в предложения (спасибо мозгу - хранителю речевых и поведенческих образцов). Энергетически я сжималась в комочек и закатывалась под плинтус (привет и спасибо Павлу Санаеву!). Сейчас, сейчас, - думала я, - она и произнесёт: "Ты ПЛОХАЯ! ПЛОХАЯ! НАИПЛОХЕЙШАЯ и ХУДШАЯ ИЗ НАИПЛОХЕЙШИХ!!!", выкатит глаза и набросится на меня с холодным оружием! И в каждой её фразе я слышала начало подобного монолога.
Самое страшное, что я пережила в прошлом году - это не мотания с грудным ребёнком, негрудным карпизным ребёнком и предшкольником по местам повышения способностей последнего из перечисленных. Самое страшное было - это слияние фрёкен Бок с Даниной учительницей. Прямо сейчас, в 22:16 25 ноября, я наконец-то всплакнула, вспоминая всё это. Милейшая, драгоценнейшая Ю.Я.! Спасибо Вам огромное за то, что вытерпели весь этот пресс моего страха!
А что между тем Даня?
А между тем Даня не только научился писать, считать и читать, он ещё и научил свою учительницу обниматься, целоваться, по-детски радоваться его редкой получившейся закорючке и скармливать ему все имеющиеся в доме пряники.
В июне этого года мы расстались с учительницей на каникулы. В сентябре все дети жутко кашляли, в октябре я, вымотавшаяся и с опускающимися руками, забаррикадировалась дома, готовая отстрелить любого воробья, собиравшегося вторгнуться на мою территорию. В ноябре отмазки закончились, и я с повинной отправилась к Ю.Я. Обидно было терять насовсем то, что с таким трудом было добыто в прошлом учебном году, ну и ребёнку жить на этой планете, а эта планета пока что переписывается письменными буквами, использует деньги как исчислимый агрегат взаимных расчётов, а информацию в любом формате пока что должно преобразовывать в систематизированные символы типа букв и др.
- Ну что, фрёкен Бок, садись, поехали! - говорю я, закончив запихивать сопротивлявшихся отпрысков в машину. Приезжаю к учительнице, всей толпой выгружась в её квартирку, и чувствую - ну не хватает кого-то. Потом разберусь! Чувствую, как я скучала по этой замечательной интеллигентной старушке, гордо переносящей в себе вколотые ей медикаменты (она этой осенью тоже пострадала - у неё было воспаление лёгких). "Как я рада!", - говорю ей. Она степенно кивает головой (ничего, ещё годик, и Даня научит её сознаваться, что она тоже очень рада).
С необыкновенными чувствами удаляюсь на два часа, и паникующий мозг наконец-то прорывается в моё сознание:
- Фрёкен Бок потерялась! Нет фрёкен Бок! Что-то случилось! Обрыв импульсной цепочки! Во мне образуются новые нервные связи в обход схемы "фрёкен Бок"!!! Сос, сос, сос!!!
- Да ну и от...сь, фиг с ней.
В мозгу картинка из "Солдата Джейн" про suck my d...
А освобождение - оно такое. Чем жёстче был привязан, тем сильнее отталкиваешь, да.
Следующим этапом осознание. Школа - это не страшно. Обычная российская провинциальная школа - это не страшно. Учителя - это не страшно. Оценки - это не страшно. Парта - это не страшно. Ручка - это не страшно. Фрикативная "р" - это не страшно. Редуцированная "л" - это не страшно. Курящие на крыльце старшекласники - это не страшно. Родители одноклассников - это не страшно. Уборщица - это не страшно. Если моим детям будет там трудно и вязко, выторгую им счастье, у меня вузовский педагогический диплом и творческое начало, обменяю несколько часов своего творчества на несколько часов их свободы.
Милая фрёкен Бок! Я так надеюсь, что ты читаешь эти строки! Ты всегда была такая целеустремлённая, такая последовательная, такая огнеупорная! Ты брала меня за плечико и разворачивала лицом к монстрам, и была рядом до конца, крепко держа меня, чтобы я не удрала раньше времени, не усвоив урока! Ты не представляешь, как я люблю тебя! Я очень желаю тебе, чтобы ты теперь попала к человеку, которому ты нужна больше всего на свете, и чтобы он полюбил тебя, сильно-сильно! Крепко тебя обнимаю и отпускаю туда, где тебя ждут.