Они лежали на шкафу. Так долго. Восемь лет.
Он их оставил для меня. Для нас. Как свой завет…
Но их немыслимо понять. О чем они? К чему?
Ни показать, ни прочитать - никак и никому…
Я каждый год их достаю. Листаю. Ворошу.
И объяснения его я мысленно прошу.
И, до конца не дочитав, запутавшись вконец,
Кладу обратно их на шкаф. Прости меня, отец.
Я знаю, что во мне живет твоих суждений нить,
И, что наследие твое должна я сохранить.
Но нет тождественности дум с тобой наедине,
Как нет наследственности в том, что завещалось мне.