Ночь, расплывшись словно клякса чернил,
Мягкий лист заштриховала лица.
Лишь на пальцах золотится пыльца
С твоих трепетно распахнутых крыл.
Улетел. Как больно-радостно ждать…
Ни окон я не запру, ни дверей.
Если сможешь, возвращайся скорей,
Ты же знаешь, где меня разыскать:
Сорок восемь тонкой чёрной чертой,
Тридцать семь такой же точно, но вниз,
Мне мигает с неба звёздная Рысь
Двадцать первою своею звездой.
Где бы ни был, если сможешь, вернись.