Мы не значили, мы условно обозначались
между строк чем-то глубже любви и сильней печали.
Мы ходили по кругу, мы стали друг другу тенью,повторяющей все движения и оттенки.
Мы не знали друг друга, и труд становиться ближе нас менял и, меняя, в нас что-то такое выжег,
что оно, словно тайный знак где-то глубже кожи, превратило нас из непохожих в совсем похожих.
И теперь нас все время двое, нас только двое, заключивших в себе и живое, и неживое.
Беспрестанно все это меняя в себе местами, мы острели, как будто клинки из дамасской стали.
И теперь наша нежность почти что равна убийству: точно целится, входит в цель - глубоко и быстро.
Оставаясь все время за взглядами и словами, мы друг друга хранили и столько же убивали.
Потому что все время друг другу предназначались,
стали больше любви, самой светлой из всех печалей...
10.01.14