Два брата
Они молодыми были.
Война позвала их в путь.
Им много дорожной пыли
Пришлось на пути глотнуть.
Огонь ослеплял глаза им.
Гремел орудийный гром.
Шёл вместе с Иваном Хаим.
Абрам рядом шёл с Петром.
Копали они окопы.
В землянке, насквозь сырой,
Сидели Давид и Стёпа,
Вдвоём становились в строй.
Сашко, что метал гранаты,
Едва не погиб в бою.
Дал Изя ему, как брату,
Горячую кровь свою.
С сынами всего Союза
Разбили они врага.
Крепки между ними узы.
Всем Родина дорога!
Военврач
Памяти военврача
Любови Григорьевны Гинкиной
У войны не женское лицо,
Но в огонь, как все бойцы, ты шла.
На груди от сына письмецо,
Как молитву свято берегла.
А в груди святой огонь горел!
Потому так было много сил.
Потому жестокий артобстрел
Насмерть, как былинку, не сразил!
В сутки только часик – полтора
Ты могла на стуле подремать.
Для больных и доктор, и сестра,
И сердечно любящая мать.
Всю Войну прошла и падать с ног
Было недосуг да и нельзя.
Вырос без родителей сынок.
Трудною была твоя стезя.
Счёты сведены давно с Войной.
Птицы кружат в мирной высоте.
Очень дорогой для всех ценой
Куплена победа в годы те!
Как сироты рыдают дожди
Памяти жертв
Холокоста
Был кровавым закат…
И ребёнок поймет,
Сколько небо держало печали,
Потому что строчил и строчил пулемёт:
У оврага в евреев стреляли…
Старых, малых, больных –
всех убили тогда…
Ночь упала в слезах на могилу.
И была, точно кровь, в местной речке вода,
Кровь в сердцах у свидетелей стыла…
Пролетели года. Тот кошмар позади.
Тишина над землёй Украины.
Но порой, как сироты, рыдают дожди,
Поливая холмы и долины…
Глядят глаза еврейские…
А дуб роняет жёлуди.
Их шапочки, как кипы*.
Кружатся листья жёлтые,
Срываясь наземь с липы,
Кружатся возле здания,
С собой уносят лето.
Они – напоминание
О жёлтых звёздах гетто…
Их гонят ветры резкие
По лужам и по суше.
Глядят глаза еврейские
Сквозь листья прямо в душу…
*Кипа – ермолка, маленькая шапочка, которой покрывает голову правоверный иудей.
Память не остыла…
Раисе Майстренко
Все пали… Девочка одна
Укрылась от расстрела…
Гремела страшная Война,
Вокруг земля горела.
Кровь закипала, как вода
И плавилось железо.
Пылали сёла, города,
Хлеба, массивы леса.
Бурлила чёрная смола,
Тянуло жизнь в воронку…
А нееврейка сберегла
Еврейского ребенка.
Над Бабьим Яром тишина.
Покоятся могилы.
Давно закончилась Война,
Но память не остыла…
Еврейская скорбь
По мотивам воспоминаний Иды Финк
На расстрел их вели,
меркло солнце над ними…
Шёл по коже мороз
и немели уста.
Даже не было слёз…
И глазами сухими
Понимали они:
умирает мечта
Просто выжить, найти
хоть какой-нибудь выход…
Конвоиры и те
там сходили с ума…
И стояли вокруг
безобразные вышки,
Где висели тела…
Беспросветная тьма
Надвигалась на всех.
Созерцать было жутко,
Как евреев ведут.
Пировал сатана.
Сам Люцифер шутил
изуверскую шутку.
Кровь текла, как вода.
Зло творила Война…
… Их вели на расстрел.
Пахло гарью и дымом.
Вдруг от края толпы
тонкий, как стебелёк,
Отделился малец.
Жаждой жизни водимый,
Он хотел убежать,
но, к несчастью, не смог…
… На расстрел привели,
в руки дали лопаты.
Им команда была:
«Ройте яму, жиды!»
Были узники все
лишь в одном виноваты,
Что евреи они
самой чистой воды…
Невозможно забыть,
успокоиться сложно.
Да. Музеи теперь
в стенах концлагерей.
Только крови поток
иссушить невозможно
И о жертвах скорбит в мире
каждый еврей…
Емельяну Ковчу
(1884-1944),
Он служил в католическом храме,
Отдал Богу свое естество.
И Господь дорогими дарами
Одарил прямо с неба его.
И, крестом прихожан осеняя,
Причащая их хлебом-вином,
Знал священник: жизнь наша земная
Коротка. В небе вечный наш дом!
Бог один у поляков, евреев,
Украинцев и русских, цыган.
И, молитвой отцовскою грея,
Всех людей утешал Емельян.
И во время фашистской облавы,
Обрекая семью и себя,
Воздавая Всевышнему славу,
Всех евреев спасал он, любя.
Справки им выдавал о крещеньи,
В синагогу горящую шёл
И, являя добра воплощенье,
За собою спасаемых вёл.
И за это в концлагерь Майданек
Заточили героя враги.
Он и там проповедником станет,
Где во мраке не видно ни зги.
Так, как он, Богу жертвовать надо
И за Господом честно идти.
Ковч помог меж кромешного ада
Многим узникам души спасти!