Усталый день взобрался на карниз,
От края отделяет лишь полоска.
Ещё чуть-чуть – и прогрохочет вниз,
Как доверху набитая повозка.
Чего в нём, сумасшедшем, только нет!
Бронежилеты, каски и покрышки.
Под перезвон иудиных монет –
Туда же, вниз: тела, слова и вспышки.
Обуглено скукожилась шагрень
Растянутых высоких полномочий.
И в ту же свалку - с Банковой «трень-брень»,
Замёрзший водомёт и мусор прочий.
Там скорые, везущие в тюрьму;
Шеренги в чёрном, снайперы на крышах.
Там город, окунувшийся в сурьму,
Студенты, позабывшие о «вышах».
Там целятся и в спины, и в кресты,
Фотографам - в глаза, в сердца - поэтам.
Там вера истрепалась до тресты –
И страшно даже говорить об этом.
Торги за власть - и жизнями расчет,
Слепая глухота – и стоны, стоны…
А кровь по снегу ручейком течёт.
И столько боли – просто мегатонны.