Я был счастлив. И, думая только о ней,
В мыслях путался словно в одеждах на вырост.
Но когда позабыл, стал счастливей вдвойне,
Как из духа в материю выпавший выкрест –
В орбитальный, рисующий эллипсы шар;
В коридоры и кельи свободою пьяный.
Где на каждый твой шаг – эхом шлёпанца шарк,
А на вдох – фимиам от корней валерьяны.
В час собаки. В котором, – на теле стекла
Проявляя нюансы пейзажа в рассвете, –
Чёрной тушью «цинамо» по кисти стила
Ночь текла в иероглиф с названием «Ветер».
Он из лёгких – сквозь сжатые губы, мундштук;
Вентиль с раструбом – в корпию клочьев тумана
Над дремотой пехоты ворвался, как звук,
Как сигнал отступленья в поля гаоляна…
Я беспамятству рад, что персту дурачок.
Между нею и мною – забвенья завеса.
Я спалил этот храм, словно тот мужичок
Из Эгейского города-порта Эфеса.