Обледенелые ветви тянутся к вате туч,
В мраке зимы безумной бродит случайный луч.
Сумрак пустой метели, сумрак в моей душе...
Лучше ли быть безумным? Или не быть вообще?
Кутаясь в тёплые вещи, прячась от злых ветров
Все горожане вступают в Долгий Век Свитеров.
Где-то там, за горизонтом, зимует наше тепло,
Щурясь от яркого Солнца, слушая песни Битлов.
Здесь же царит безумие, холод и гололёд.
В княжество гриппа и насморка входит зимний народ.
Солнце слабее лампочки, градусник духом пал,
Не утешает прогнозами вещий телеканал.
Белый лишайник снега завоевал киоски.
Мёрзлые улицы ждут Иеронимуса Босха.
Город зимою болен, болен зимою и я,
Раскапывая в сугробах тусклую суть бытия.
Люди морозом подавлены, кашляют невпопад...
В разум людей проникает дядюшка Шеогорат.
Смех его воем бурана громко звучит в ушах
И порождает холодный, неодолимый страх.
В щепки стирают транспорт, логику, свет и доски
Зубчатые колёса Акутагавы Рюноске.
Зимних видений горсть в бликах прозрачных льдинок
Вижу я, присмотревшись. Танец острых снежинок
Над головой рисует причудливые фигуры.
Глаз во власти иллюзий, будто рождённых датурой.
Что говоришь мне, безумцу, вьюгой своей, зима?
Как и погоде, велишь мне, чтобы сошёл с ума.