В пещере разума глубокой,
Блуждал я средь живых корней,
Незримой тенью одинокой,
Обидой брошенных людей.
Я шел вперед, не видя света,
Впивались корни в ноги мне,
На ощупь, в поисках ответа,
Один ли я в кромешной тьме.
Я осязал движение скорби,
И страха смрад бил в ноздри мне,
Во тьме не чувствуешь свободы,
Мрак растворил меня в себе.
Я, как слепец, водил руками,
Ища опору, словно жизнь,
Лишь корни, волчьими когтями,
Врезались в кожу сталью игл.
Когда решил, что все пропало,
Что здесь останусь навсегда,
Я натолкнулся на преграду,
И понял, что за ней душа.
Касаясь кончиками пальцев,
Я ощутил холодный пот,
Я вдруг увидел гневных старцев,
Заткнуть пытавшихся мне рот.
Они смотрели исподлобья,
Пронзая взглядом, словно ток,
Они - безликая неволя,
Они судьбы гонимой рок.
Я заорал, что было мочи,
И гневно бросился вперед,
Я разрывал свой страх на клочья,
И верил в то, что он уйдет.
Как змеи корни шевелились,
И яд сомнений отравлял,
Они рыдали, молча злились,
Но я сражаться продолжал.
И вот, среди сплетений темных,
Огнем слабеющей свечи,
Я свет узрел энергий тонких,
Мрак разорвал, крича : Свети!
И оторвать не мог я взгляда,
Смотрел, как пламя то росло,
Как погибали корни страха,
Когда касалось их тепло.
Как все сомнения исчезли,
Когда коснулось пламя их,
Как боль, суждения и сплетни,
Вдруг превратились просто в пыль.
Я ощутил, как бьется сердце,
Какой огонь живет внутри,
И я упал на света плечи,
И прошептал ему: Прости.
Прости, что страху я позволил,
Тебя сомнением поглотить,
Прости, что я тебя неволил,
Что позабыл, как в свете жить.
Он не сказал тогда ни слова,
Окутал лишь своим теплом,
Но я вдруг понял, что свобода,
Придет лишь к тем, кто в мыслях в Нем.
Кто верит в Свет, внутри живущий,
Кто верит искренне в любовь,
Он вечно там, Он вечно ждущий,
Свободный от любых оков.