***
Не уподобляясь никому (впрочем, это невозможно и не важно),
но главное не так, как делают восторженные сказители –
мне не нравится мямлить или придумывать, ещё не
хватало уподобиться романтикам или,
западающим клавишами на клавиатуре высказывания –
(не одинаковы ли они?) верующим: «Христаради,
христаради,
христаради..»; вместе
с теми, чьё высокомерие готово достигнуть апогея: однажды,
знакомый поэт, с которым мне довелось
пару раз выступить, сказал, что мы, однажды (я был, к слову,
совершено не в курсе), якобы, смотрели на другого
начинающего поэта, как поверженные титаны на Зевса.
Представляете?
Поверженные титаны на Зевса! Каково?; не уподобляясь
гнусной высокопарщине (на дух её не переношу!):
«О! это так божественно!» «Вы не можете себе представить!»
«И только в превосходных степенях!»
ГОСПОДИ ОЗАРИ МОЮ ЗАДНИЦУ НЕБЕСНЫМ СВЕТОМ!; короче,
не уподобляясь
вышеперечисленному и головам
куда ни поступала, ни (увы, совершенно невозможно!) одна светлая
мысль; куда ни глянь (и надо ли заглядывать?):
хаос, разброд, амбиции, предвкушающие признание
готовое затмить Гелиос; я, всего-навсего, хочу сказать, что мир прекрасен.
***
(
За коим хером мне – высокий штиль?
О чём им говорить, когда пропало
то самое, заветное?.. Мы гниль.
Но ветер воет: «Завали еба*о!
ты – ахуел, апез*ол? Не везде
в шаРашке шарят в сленге и закосах.
Набей – татуировку – на пиз*е
с прекрасным принцем! После успокойся!»
)
***
Кстати! Отпиз*ина. Отличное имя для женщины! Отпиз*ина
Петровна, здравствуйте! Как ваши дела
Отпиз*ина Петровна?.. Романтика – фальшь,
непоследовательная, спекулятивная
модель мышления. Кого ты пробуешь наебать,
пацан, себя или её?
Откуда тебе известно, будто
эта женщина, девушка, девочка –
лучшая?
Из чего ты делаешь такие выводы?
Ты спал с каждой? Жил с каждой? Или
ты хотя бы знаком с каждой? Нет. Выходит ты пиз*ишь.
Уместна трактовка лучшей
из определённого списка
известного субъекту. Не более. Смешно,
когда курица мнит себя кошкой – куриная слепота
смешна, но куда смешнее ведомые ею –
за пределами френд зоны большинство девушек не так уж милы.
***
Машина остановилась на краю озера.
Lada, кажется. Я ничего в них не понимаю.
Недолго думая, мы отправились фотографироваться.
(Света взяла с собой зеркалку брата)
Первое наше свидание. Познакомились на работе.
Я не нашёл ничего лучше, чем подойти
к ней на обеденном перерыве и достаточно громко,
так чтобы слышали все находящие в столовой, спросить: «Девушка,
а можно с вами познакомиться?»
Верх элегантности. Не спорю. Она чуть салатом не подавилась.
Наше первое свидание. Конец августа. Прохладно.
Изрядно замёрзнув, мы вернулись в машину.
-Ты говорил, – по поцелую можно понять хочет тебя
человек или попросту испытывает нежность
(тут она страстно меня поцеловала), и что скажешь?
-Ну, это точно не нежность…
-Пойдём на заднее сиденье.. Я улыбнулся в ответ.
В кармане одного из передних кресел оказались презервативы.
Сняв джинсы, она легла вдоль сиденья.
Я лёг сверху. Стянул с неё трусики. Достаточно
неудобно, признаюсь я вам, но тогда – ни я, ни она
о том не думали. Было чертовски хорошо.
По пути обратно, мы молчали. –На следующий день, ты
не поздороваешься со мной – задумчиво произнесла Света.
На следующий день – я – поздоровался с ней… И через день – тоже.
***
Никто не велик. Никто не жалок. Слишком много, не подчиняющихся
контролю, событий предваряющих наше рождение, событий
происходящих после него: никто не велик,
никто не жалок. Далее, чем культурнее ты с человеком,
тем бескультурнее он с тобой. Минздрав
предупреждает: чрезмерные контакты с социумом
вызывают непреодолимое желание
последовать примеру Друниной. Далее, снег падает,
словно акции компании Nokia. Дирижер ломает
палочку об колено, и, закрыв руками лицо, содрогаясь
от конвульсий, уходит за сцену. Далее каждому предстоит
раскладывать камни на полке –
камни отношений, на полке памяти: один белый
в день счастья и один чёрный в траура день.
Два весёлых камня. Далее, рану, нанесённую женщиной,
способна вылечить только другая
женщина, нанеся рану. Love will tears us apart again – ты прав,
дорогой мой Ян Кёртис, ты совершенно прав!
Далее: -Как ты? -Как терминатор в конце второй части
одноимённого фильма опускающийся в расплавленную
сталь с поднятым вверх большим пальцем. Далее,
практика показывает: те люди, что в молодости были
идиотами, как правило, в старости превращаются в долбаёбов:
-Когда я состарюсь, начну делать из твоей
спермы крем. -Я и сейчас могу подрочить тебе на лицо.
-Эй! Пока я не старая!.. И у меня нет морщин... У меня нет морщин!
***
Я находился перед двенадцати, может, тринадцатиэтажным зданием.
Мотель. Дешёвый, само собой. Сегодня
я приехал в Москву на обследование и, волею случая,
мне пришлось задержаться ещё на день.
Лидия, мой добрый друг, провожала меня.
Я заплатил за номер,
получил ключ, попрощался с Лидией,
поднялся к себе – номер как номер.
Две кровати. Достаточно чисто. Шкаф. Убитый
электрический чайник. Клопы
радовали своим отсутствием. Ну – подумал я –
приходилось и в мусорных баках спать,
по сравнению с ними – отлично.
Примерно в девять утра, собравшись, я отправился выселяться.
-Вы раздвинули кровати перед уходом?
–Что, простите?
–Ольга, мужчина ночевал один,
та женщина с ним не оставалась на ночь.
–Извиняюсь – невозмутимо произнесла Ольга.
Чёрт подери! Да как она могла
подумать, будто мы с Лидией трахаемся?!
Хм.. я был польщён,
но смутился.
***
Работа и девушки – похожи. К первой работе движешься как
к первой любви, с трепетом и энтузиазмом,
но вот к последующим
относишься с недоверием и опаской
(нет-нет, бывают счастливчики, я не спорю),
зависящими от количества работ,
которые сменил:
где-то задерживали зарплату, где-то обманули с суммой,
где-то накидывали не прописанные
в контракте обязанности. Относишься с опаской
и усталостью, т.к. работать надоело,
но нужны деньги (тире тепло);
собеседование не прошёл
или прошёл, но работа не понравилась
или показалась слишком сложной. Бывает
обратное: девушки не проходят, или увольняются
(с чем их и поздравляю!),
или ты сам увольняешь. В любом случае:
я работа, которой можно заниматься исключительно из большой
любви к делу, ибо в награду
получишь гроши. К тому же, сам я
давно вышел
на пенсию.
***
(
Печатать по-прежнему будет ксерокс,
социум дальше плодить серость,
плод – источать – спелость,
дымную спелость абзаца,
а я – я останусь макулатурой,
надо быть ангелом или дурой,
или и тем, – и другим – внатуре,
чтобы со мной связаться.
)
***
Своеобразным бароном Мюнхгаузеном вытаскивая себя самого
за’ волосы из трясины, я касаюсь, иногда, дна лицом.
Не шевелюсь. Глупые люди не любят умных –
и что дальше? Верно и обратное. И мучает не то гипертония,
не то гиперборея, или… в общем, запутался я. Рана
гноится, как память, забывается,
точно заражение крови временем потраченным впустую.
Но что дальше? Вечное недомогание? Постоянная усталость?
У меня нет еба*ых полмиллиона на операцию!
Нет гарантий, что я её переживу! И что дальше?
Нет гарантий, что оправлюсь. Дальше-то – что?
-Но ты мужчина! –и что дальше? Ещё я неудачник,
ксенофоб, а зимой, на полставки, подрабатываю вольером для микробов!
Всё хорошее заканчивается и боль бесконечна. Культура протеста –
пиз*ёж! Дай любому авангардисту стать элитой, и они забудут свои протесты.
Враждебность окружающего утомляет.
Только наркоман может выступать против наркотиков!
Только яростный в прошлом человек может выступать против злобы!
Только некогда веровавший, но прекративший, может быть атеистом, иначе,
в противном случае, он не будет иметь представления о том, против чего он борется.
***
С Юлей я познакомился после одного своего поэтического вечера.
Она добавилась «вконтакте». Как раз рассталась с любовью
Всей Своей Жизни и вполне располагала к тому,
чтобы её утешили. Я был в схожей ситуации. Проблема
и заключалась в том, что мы были похожи. Истеричные оба.
И оба капризные, с закидонами.
-Встретимся в восемь. Не опаздывай, не люблю, когда опаздывают!
-Отлично, я тоже.
Я пришёл минута в минуту. Я действительно
терпеть не могу опаздывать.
-Почему так долго? Я приехала ещё полтора часа назад.
-Эээм, мы договаривались на восемь? Нет?
-Ясно. Понятно. Идём.
Она отвела меня в кафе, позже я частенько начал туда заглядывать,
(-Ты ведь спокойно относишься к тому, когда за тебя платят?)
с абсолютно-ванильным названием: «сны любимого кота»
или вроде того, давно было. Заказала нам
чай, по кусочку торта, сырные крокеты, как и положено
настоящему джентльмену –
я был на мели.
После череды встреч, на одной из которых она сломала каблуки,
поспорив на две шоколадки Ritter Sport, будто перелезет
на высоких каблуках через забор, чем смутила
проезжающего мимо велосипедиста –
бедняга чуть не врезался в дерево заглядевшись
на неё; неудачной поездки в Москву (мы внезапно решили
резко подорваться и отвалить); а также нескольких, думаю,
обоюдных истерик, – то есть после
нескольких встреч, пары, закономерно найденных, острых углов
и трёх-четырёх, крайне взаимных, посылов «на х*й» – мы разбежались…
***
Любовь напоминает приобретение новой вещи:
вначале испытываешь восторг
от новизны, а потом привыкаешь, вещь
нравится, но надоедает,
начинает немного раздражать. Известная сказка
о Золушке наоборот с поправкой
на современность: после
свадьбы, чары развеиваются и терпеливая,
сексуальная принцесса превращается
во фригидную, крикливую домохозяйку!..
Всё хорошее заканчивается и боль бесконечна, запомни.
***
-Слышь, гламурный! Дай денег пацанам на пивас!
(Один из скверов. Калуга. Июнь. Три
часа дня. От жары воздух казался плотнее моего тела.
Я заметил их краем глаза – два
здоровых деревенщины. Бомжи. Синева. Большие
тюремные наколки на руках.
Я положил томик Шелли на скамейку.)
-Не дам.
-Но у тебя ведь палюбому есть!
-Тебе какое дело? (Гопы’ сели слева и справа от
моей скамейки на корточки. Два тупых датских дога.)
-Слышь, ты чё такой дерзкий?
-А тебе-то какое дело?!
(Мысленно я уже готовился уебать тому,
кто находился справа с ноги, прямо в рыло.)
-Слышь, было бы сейчас темно, мы б тебя поломали!
-Удачи.
-Слышь, бог тебя ещё покарает за дерзость!
(Они встали и, обогнув скамейку, направились
в одну из подворотен… Кабзда! Эти два засранца хотели
отжать у меня бабок, а ещё «поломать», но за их
неудачу – меня! покарает! бог!
Еба*ые гопники, с их еба*ой логикой –
пиз*анутая Россия, с её безумным менталитетом.)
***
(
Позняк метаться, пацантре! Ей-ей,
пока мы чудесам внимали мира,
похоже, нас вертели на х*е!
Печаль и грусть, и даже содомия!
Разутые глаза (разутей ног)
не мёрзнут, озирая эту пустошь!
где возгласы «уёбок» и «щенок»
значительнее именных напутствий!
)
***
Без особых причин, по некоему наитию, его ещё именуют яростью,
либо умилением в зависимости от регистра, пробираясь
через дневной город, наполненный гречневым
туманом фабрик и заводов, по пьяной лавочке потушив
несколько новоявленных звёзд – солнце уходило в парах Юпитера.
К сожалению, меня окружает хамство, невежество – притом невежество
зачастую учтиво, в то время как хамство
стало своеобразной вежливостью интеллектуалов моего поколения.
(неблагодарность свойственна современному человеку!)
Далее, во всяком случае – выводы,
выводы, а не синтетические возгласы – оружие
достойное хранения и постоянной чистки. Далее. Быт херачит
ногами, мочится на тебя сверху, а ты
лежишь, истекаешь кровью и мочой (своей), истерично смеёшься
(олигофрен чёртов!). С каждым годом смех
истеричнее, надрывнее, превышая область допустимых
значений любой чернухи. Далее. Утром автобус похож на тетрис:
левым боком – не прошёл, фронтально – не прошёл, правым
боком - о! подходит. И что дальше? Далее – ночь.
Я стою на остановке, считаю мелочь. Вот срань! Рубль посеял.
Проезд стоит 23 рубля, у меня 22,40. Залажу в автобус, подходит
кондуктор: -Извините, как далеко я могу проехать за
22,40? -Что?.. И тут (ну форменный мудак, просто форменный мудак)
я начинаю лепетать свою историю – мол, растяпа и т.д. и такие дела
(к счастью, я прилично выглядел) –Доложу свои,
будете должны мне шестьдесят копеек… Эх,
о какой индивидуальной значимости может идти речь,
ежели от шестидесяти копеек и когнитивных качеств кондуктора,
его способности к эмпатии, зависит, окажешься ли ты
высаженным на задворках Больших Ебе*ей, хиляя сквозь зимнюю ночь
несколько километров по сугробам, или, всё-таки, доедешь прямо до дома?
Три бабушки в косынках, в пальто из драпа (Парки родом
из СССР) и бесконечная угрюмость рабочего – молодого и старого,
и женщины, дующей на ладошки, и шалавы,
с перекрашенным ликом (куда она так поздно? Глупый вопрос),
и ребёнка, и гопника, и алкаша - мои случайные попутчики на пути к...