Дети войны

          
         Весна 1943 года.

" Ты, Васька не дрейфь! Хватанешь и дай деру!"
Так говорил мне знакомый пацан по двору.
"Небось, Кинжетай  хромоногий не побежит в контору
На нас доносить, что зерна я немного упру!"
Мы шли по дороге. В березовой роще орали
Грачи хлопоча, возле редких пока еще гнезд,
От голода наши желудки, ну прямо--таки застонали,
Увидев на старой телеге  лежащий в бестарке овес.
Он был золотист, Как солнечный луч на рассвете.
И так нас манил пробужденьем и запахом юной весны,
Как будто он знал, понимал, что военных лет дети,
Идущие в поле  устали и голодны.
На кромке телеги, пропахший дымком самосада,
Сидел в телогрейке широкой не старый казах,
Вернувшийся с фронта из самого пекла, из ада,
Без левой руки, но с медалью и грустью в раскосых глазах.
Едва подошли мы к телеге как сразу ввязались
В большой разговор о войне, о раненье, о нем.
Ему мы по детски и откровенно пролепетали,
Что голодны мы. И в поле картошку и колос, наверно, найдем.
Он нас пригласил на телегу, на ящик взобраться,
Вола понукая;  "Эй, Зис! Цоб, цобе!"
И с радостью мы от зерна ощутили , признаться
Тепло, как от солнца и дух волшебства на себе.
На пашне работал отчаянно старенький трактор,
Таская  зеленую сеялку с крупным , отборным зерном.
Знать, у него и правда был солдатский характер,
Коль. пели артисты , гордясь, в кинофильме о нем.
Тяжелые годы. Спасибо тебе, солдат из Казахстана!
Душе твоей смелой и щедрой сто раз я спасибо скажу,
Быть может две горстки зерна, что ты дал мне в карманы,
Спасли мою жизнь. До сих пор я живу и гляжу
На милую землю, на синее небо и прелести сада,
На радость и горе, веселье и слезы людей.
И каждый год в мае, тебя вспоминаю солдата.
И думы на сердце ложатся светлей и светлей.