Я грелась у потухшего огня,
и ветер, обдирая в кровь ладони,
карабкался по склону, и скользя
вдруг замирал, на каменистом склоне.
Я грелась у потухшего огня,
пересыпая прах между ладоней,
и не было в тот час сильней меня,
и не было на свете неприклонней.
Я грелась у потухшего огня,
и путнику с потухшими глазами,
пытавшегося обокрасть меня,
увещевала мертвыми словами.
Пытавшегося обокрасть меня,
я приютила, кров дала и пищу.
Дарила свет угасшего огня
всем,
кто по свету путь в пустыне ищет.