– За окном ноябрь и промозгло и пусто, хочется тепла, без тепла грустно – говорила Света в трубку с придыханием. – А еще пора бы мне начать следить за своим питанием. Но все как-то н е к о г д а, вот сдам проект и, пожалуй, тогда...
Кроме работы мне заняться нечем, туплю весь день в инете, вроде бы общаюсь с кем-то, но от того не легче. Как-то серо все, однообразно. Ощущение, что в мокрой постели лежишь, ну это я так – о б р а з н о. Кажется, вот взять бы и обрезать волосы, тату набить, собрать нехитрый скраб и махнуть куда-то, но пока никак.
Я все жду знак. Жадно хватаю кислород перемен ртом, но пока все откладываю на потом.
Выпадают волосы. Сплошные серо-черные полосы. В жизни. Увы. Я не жалуюсь, просто делюсь – ты пойми.
Знаю, знаю, надо жить настоящим моментом, надо быть сейчас и здесь, но больше всего мне хочется, что бы волосы перестали лезть. И тогда заживу по-полной, неторопливо. Очень хочется, Дима, мне начать жить красиво. Очень хочется быть участником событий, бытия своего. Не смотреть фильм про жизнь, а снимать и сниматься в своем кино. Давно. Давно я хочу этого. Очень. Но застряла в этой ирреальности прочно. Кажется все начнется – только руку протяни, но не вписываюсь в ритмы. В ритмы, причем, свои. А где-то, пока мы с тобою болтаем, бродят слоны… А я не жизнь живу, а так… Вижу сны.
Дима слушал Свету не очень внимательно, если честно. Он тоже не может уже тридцать лет найти свое место. К тому же у Димы болел живот. Вот такой в нагрузку к Светиной болтовне неприятный гнет.