знаешь, когда она,
сорвавшись с места,
с поджатым подбородком с резью в глотке
мимо этих улиц и лестничных пролетов
коленями об бордюры и руками об люки
в расстегнутой куртке,
в слезах и с кулаками сжатыми
до вывихнутых ногтей и следов на ладонях,
шла, спотыкаясь, навстречу мне,
который оставался спокойным.
знаешь, когда она едва ли вдыхала
и била кулаками об плечи мои,
я любил ее еще сильнее, но
я, правда, не знаю почему и зачем.
однажды я просто вышел к ней
по просьбе ее дрожащего голоса.
мы просидели на улице с два часа
и даже слова не молвили.
она прижимала руку мою к себе
и моментами заливалась слезами,
иногда успокаивалась и, дрожа до безумства,
жадно выпивала воду.
прошло не мало времени
а я до сих пор и знать не знаю
что произошло тогда с ней.
она благодарила,
что я был в тот момент рядом
и убирал волосы с ее лица и слезы
и пить приносил
и руку держал.
я до сих пор не знаю
почему она рыдала,
уткнувшись носом мне в шею
и почему я не мог спросить
в чем ее проблема,
почему я молчал и слушал,
как вдыхает влажным носом,
почему самому тогда стало до жути грустно
мы не вспоминаем тот день.
но я тогда
полюбил ее сильней