Не очень помню, с чего это все началось. Это был типичный, пасмурный, осенний день. Я снова шел домой с совершенно непонятным настроением, и мысли бегали по голове туда-сюда, словно спортсмены, разминающиеся перед стартом. Я даже не знал, чего мне хочется - то я хотел поскорее оказаться дома в надежде скрыться от этого жутко навязчивого ветра и листьев, летящих мне в глаза все быстрее и быстрее с каждой секундой, будто у них состязание - кто сумеет более четко попасть мне в глаз; то я хотел пойти в уютное кафе Bon Brunch и просидев там с час, поразмышлять о том, как мне хорошо, как мне плохо. Честно, я сам не понимал, чего хочу, да и возможно я этого бы и не понял , если бы не маленький красный форд, который проехал передо мной настолько резко и неожиданно, что я отскочил метров на пять назад. Сам того не подозревая, водитель спас меня, чуть не забрав мою жизнь, спас тем, что избавил меня от тяжести моих метаний, так как затормозил он прямо напротив перехода около Bon Brunch, а я в свою очередь, счел это как знамение и, решительно направился к переходу, напрямую ведущему к главной двери кафе.
Итак, зайдя в Bon Brunch я уселся за столик, находящийся в более менее свободном от людей месте. Он находился у самого окна и я мог наблюдать, как нервные, куда-то торопящиеся люди бегают с одной стороны дороги на другую вперемешку с этим ноющим ветром и назойливыми листами, которые, к слову, метились четко в глаза не только мне одному. Ко мне подошла очень улыбчивая, милая, совсем юная девушка. На ее бэйджике я увидел "Эми". С очень приветливой улыбкой она спросила, что я желаю себе заказать. Поправив свои волосы, которые были уж слишком модно уложены благодаря ветру, я сказал:
-Американо и булочку с корицей, если таковая имеется, пожалуйста.
-Имеется,-сказала заигрывающим тоном Эми,-сможете продегустировать ее через 2 минуты. Что-нибудь еще?
-Нет,это все.
-Спасибо за заказ.
-Не за что.
Эми.. Она была даже слишком юна, на виде ей было лет 16-17, и я решил, что она, как и все тинейджеры, желающие найти несложную подработку для начала самостоятельной жизни, выбрала небольшое кафе. Bon Brunch был очень даже неплохим вариантом - очень уютный, домашний интерьер, эти удобные, мягкие кресла со спокойной зелено-бежевой обивкой, деревянные столики шоколадного цвета и нежные, полупрозрачные шторки, висящие на окнах.
Ровно через обещанные 2 минуты ко мне вновь подошла Эми, вновь с приветливой улыбкой, но теперь у нее помимо улыбки в руках был поднос с Американо и булочкой, что вдвое увеличило мою человеческую симпатию к ней.
-Благодарю.
-Вам принести счет сейчас или когда попозже?
-Лучше сейчас, да, будьте добры сейчас.
Эми, резко, словно по щелчку, развернулась и пошла за книжкой со счетом, подарив перед поворотом мне свою приветливую, ставшую для меня ее фирменным знаком, улыбку. Эх, булочка издавала такой приятно-знакомый аромат, что я вспомнил свою бабушку Илис и ее фирменные, золотистые, щедро присыпанные корицей, хрустящие из пышного теста, булочки. Помню, что стоило ей только достать их из печки, как я, учуяв запах еще с третьего этажа, стрелой бежал вниз, потом, у самой кухни замедлялся, чтобы получше расчувствовать этот непередаваемый запах, и.. тут я слышал : "Джоуи Ли Хэмирстон, вы, сударь, можете, конечно, понюхать эти булочки, но отведать их вы сумеете только после обеда." И как назло всегда на обед был рыбный суп. Раньше я не догадывался, почему был именно он. Не куриный, бобовый, мясной, овощной, а именно рыбный. Только позже я понял, что моя бабушка таким "случайным" стечением обстоятельств заставляла меня, самым жестоким из всех - "булочным шантажом", полюбить рыбный суп, просто напросто не давая мне возможности противостоять ее жестокости. Пока я, поедая булочку и кофе, начал было тонуть в воспоминаниях своего детства, ко мне вернулась Эми со счетом. Я положил в книжку 3 доллара и еще 1 доллар сверху, как честно заработанные Эми чаевые.
На удивление чудесный Американо согрел меня и я вышел на улицу. Ветер уже изредка хлестал и, казалось, насильно уносил с собой все, что попадалось на его пути, а листья, как ни странно, спокойно порхали сверху вниз, совершенно не пугая прохожих своими намерениями оказаться у них на лице. Пройдя еще пару кварталов я заметил, что погода совсем успокоилась - на влажном асфальте отчетливо виднелись разводы от бензина, которые, под неожиданно появившимся из-за туч солнцем, заблестели всеми цветами радуги. Лужи обрамляли рамки из листьев, казалось, что все люди исчезли, а погода природа начал осваиваться в этом мире, начала оживать. Солнце, так давно не появлявшееся в Блумингстрэйле, опасаясь, что жители забыли каково оно, растянулось, казалось, по всему небу и начало сиять так ярко, что я пожалел, что не имею при себе солнечных очков или же сталеварной маски. Мой путь домой шел через прекрасную аллею, на вид не тронутую человеком. Это было одно из немногих мест в Блумингстрэйле, где не было какого-нибудь магазинчика, тротуара, мини-парка аттракционов или чего-то в этом роде. Выйдя на опушку аллеи солнце так сильно ослепило меня, что я моментально поднял над собой кейс, дабы защитить свое зрение, а из кейска, в свою очередь, посыпались всевозможные бумаги. Я принялся поднимать и обратно запихивать туда, откуда они норовили выбраться и мое внимание привлекла одна документация.
Заявление.
"Прошу вас, мистер Джоуи Ли Хэмирстон, явиться 17.09.1995 года, в администрацию города Блумингстрэйл на рассмотрение положения о вырубке аллеи, находящейся по адресу : 3/47, улица Кросснил, Блумингстрэйл. В прошлый раз вы неясно выразили свое решение о вырубке аллеи. В этот раз мы ждем от вас твердости в его принятии.
С уважением, администрация. "
Речь шла именно о той аллее, на опушке которой сейчас стоял Джоуи. Он вот уже несколько недель не мог принять решение относительно ее, уж слишком много с ней было связано. Но положительный ответ принес бы его компании очень кругленькую сумму. Вдруг Джоуи услышал какие-то странные звуки за спиной. Он резко повернулся и увидел, как из закутков этой аллеи, прямо на опушку, чуть ли не снося его с ног, побежали дети, они начали весело смеяться, бегать, кидать друг другу фризби и совершенно не замечать крики их молоденьких мам о том, что бы они не валялись в траве, а то " промокнете, испачкаетесь и заболеете". Джоуи отошел в сторонку опушки, туда, где солнечный свет, как ему показалось, светил сильнее остального, посмотрел на детей, на их мам, закинул голову на небо и присел на траву, подложив себе некую "подушку" чтобы "не испачкаться и не заболеть", как предупреждали своих детей мамы. Он еще раз взглянул на детей, закрыл глаза и опрокинул голову назад. В это время, соприкасаясь с маленькими капельками росы, плотно укрепившимися на травинках, медленно, но довольно успешно растекалась по бумаге "с уважением, администрация".
Это было, пожалуй, лучшее решение Джоуи Ли Хэмирстона за сегодняшний день.