Всеволод Тишков
ПОЭМА-БУФФ
ФАНТОМЫ
Севастополь
2011
К ЧИТАТЕЛЮ
Всеволод Тишков известен читателям в первую очередь как автор лирических стихотворений, но его перу принадлежат и крупные поэтические произведения, к числу которых относится и предлагаемая вашему вниманию поэма-буфф "Фантомы".
Необычные и яркие образы, неординарная ритмика поэмы приоткрывают нам богатый внутренний мир ее создателя. В "Фантомах" ярко проявляется способность автора разглядеть под окружающей нас реальностью глубокие сюрреалистические пласты, живущие своей сложной и неоднозначной жизнью. Следует упомянуть, что творчество Всеволода Тишкова существует и развивается в тесном контакте с мировым культурным пространством, в ткань поэмы-буфф органично вплетаются образы скандинавской, греческой, армянской, мордовской, индийской, славянской мифологии, фольклорные мотивы и литературные аллюзии. Причудливая вязь реминисценций отлично сочетается с яркими, выпуклыми образами, созданными фантазией автора, порождая многослойный, но удивительно гармоничный мир "Фантомов".
Всеволод Тишков одним из первых в русской литературе применил анапест для создания крупной поэтической формы, которым написана поэма-буфф. То, что поэтом использован двустопный вариант этого размера, превращает поэму в уникальное явление русской литературы. Трехсложный размер и различная наполненность строк, которые могут включать в себя от одного до семи слов, создают богатый ритмический рисунок поэмы, придают ее звучанию эпичность и многообразие.
Поэма-буфф очень многообразна стилистически, в ней органично переплетаются возвышенный слог, наполненный архаичными словами и формами, и разговорный язык, звучащий вокруг нас каждый день, строгость терминов и многогранность современного сленга. Всеволод Тишков очень внимательно относится к соединениям слов, зачастую именно за счёт неожиданных словосочетаний и необычных созвучий проявляя в обыденных фразах давно забытые или совершенно новые смыслы. Автор не только использует всё лексическое богатство русского языка, но и не боится создавать новые слова, которые также находят свое место в произведении, заставляя блистать новыми красками даже привычные образы.
Член Международного
сообщества писательских союзов
Колесов М.С.
I
То не в небе орлы,
Не в заливах дельфины –
В отдаленье малы,
Как в анналах дофины.
То не гнус над тайгой,
Не комарья порода:
Шлейфом, воплем, тугой –
След проклятого года.
Задымившись, рои
Созидают соблазны,
Хмурят хари свои,
Достопамятно разны.
Набегая волной,
Всё бушуют пожары –
Ужас грёзы ночной,
Боль заслуженной кары.
Но откуда, куда
Мчат (когда их не ждали!),
Затопив города
И безлюдные дали?
Всколыхнулись огни,
Обезумели звери.
Иль в сияньи брони
Приближается пери?
Прометея дары?
Или порох Пандоры?
(Интерес детворы
Вызывает который).
Иль гишерамайрер,
Злей фаланг Македонца,
Выходя из пещер,
Алчут в сумерках солнца?
Полыхают вблизи
Злато-алые змеи,
Хоть хвали, хоть грози:
Им слова, как камеи,
Не избегнуть потерь,
Ряд картин иссекая...
Открывается дверь,
Видит сон Навсикая.
Пусть вода и огонь
Дышат свежестью нарда.
Нам по-прежнему конь
Предпочтительней лярда.
Но не то, всё не то!
Нас рефлексия сгрызла.
Посмотрев в решето,
Не узрел ты в груди зла.
Тьму внутри прозевал,
И колонною пятой
Хлынул сумрачный вал,
Самый страшный – девятый.
Словно мухи на труп –
Разнородные твари:
Там – вожатый карт-групп,
Се – гарсон-карбонарий,
Дальше – гид-ростовщик,
Превзошедший Иуду,
Близ – тот "вьючный" старик,
Что скитался повсюду.
Некто, тленен и хил,
(Только зуб не сиротский!)
Миллионы могил
Понаделал, как клёцки.
Он, питаемый мглой,
Словно листик желтеет,
И весной, и зимой
Тенью ужаса веет.
Даже Фрейя, кривясь,
Крепко плюнула к югу,
На великую грязь
С неба кинула вьюгу.
Только катрены (без прозы):
строк 72, слов 221, знаков без пробелов 1252.
Продолжение (2-я гл.) : http://www.stihi.ru/2017/04/27/28
С/а, "Д", приближаю к чистому 2-ст. анапесту; можно смягчить смысл, уместно делать прикладные словари, исследовать синтаксич.конструкции отдельных стихов.
I
То не в небе орлы,
Не в заливах дельфины –
В отдаленье малы,
Как в анналах дофины.
То не гнус над тайгой,
Не комарья порода:
Смерчевидной тоской
Проклятущего года.
Задымившись, рои
Созидают соблазны,
Хмурят хари свои,
Достопамятно разны.
Набегая волной,
Нарастают пожары –
… (сущ.ед.ч) ночной,
Отвратительной кары.
Но откуда, куда
Мчат (когда их не ждали!),
Затопив города
И безлюдные дали?
Всколыхнулись огни,
Обезумели звери.
Иль в сияньи брони
Приближается пери?
Прометея дары?
Или порох Пандоры?
(Интерес детворы
Вызывает который).
Иль гишерамайрер,
Злей фаланг Македонца,
Выходя из пещер,
Алчут в сумерках солнца?
Полыхают вблизи
Злато-алые змеи,
Хоть хвали, хоть грози:
Им слова, как камеи,
Не избегнуть потерь,
Ряд картин иссекая...
Открывается дверь,
Видит сон Навсикая.
И вода, и огонь
Дышат свежестью нарда.
И по-прежнему конь
Предпочтительней лярда.
Но не то, всё не то!
Иль рефлексия сгрызла?
Посмотрев в решето,
Не узрел ты в груди зла.
Тьму внутри прозевал,
И колонною пятой
Хлынул сумрачный вал,
Самый страшный – девятый.
Словно мухи на труп –
Разнородные твари:
Там – вожатый карт-групп,
Се – гарсон-карбонарий,
Дальше – гид-ростовщик,
Превзошедший Иуду,
Близ – тот "вьючный" старик,
Что скитался повсюду.
Некто, тленен и хил,
(Но клычок не сиротский!)
Миллионы могил
Понаделал, как клёцки.
{Искажённый Ахилл,
(И клычок не сиротский!)
Миллионы могил
Понаделал, как клёцки.}
Испытуемый мглой,
Неприглядно желтеет,
И весной, и зимой
Тенью ужаса веет.
Даже Фрейя, кривясь,
Крепко плюнула к югу,
На великую грязь
С неба кинула вьюгу.