Памяти друга Игоря Хилько
Он терпеливо все невзгоды перенес
И старым стал, как и хозяин, - верный пес.
Стал плохо видеть, плохо слышать. И в лесу
Теперь, навряд ли, смог бы выйти на лису.
Уже давно хозяин бросил главный труд.
И вот теперь они вдвоем чего-то ждут.
Им друг без друга не осилить серость дня.
Они нужны друг другу больше, чем родня.
Он не Джульбарс и не огромный серый дог,
Не от болезней, не от ран он занемог.
Для спаниеля старость тоже, как болезнь,-
Не выйти в поле и в болото не залезть,
На ранней зорьке не стоять у камыша,
И не катать, запрягшись в санки, малыша.
Закрыв глаза, валяться тряпкой возле ног
И вспоминать о том, что было, и что мог.
И потому, что у него не стало сил,
Теперь хозяин на руках его носил.
И он стоял, качаясь, посреди двора.
И на него глазела, молча, детвора.
Не видя дома и не слыша пенья птиц,
Не различая, ни детей, ни взрослых лиц,
Он от бессилия сложился пополам,
Дрожа от страха, что остался где-то сам…
Однажды летом, в довершенье неудач,
Они вдвоем шагали, молча, мимо дач.
Хозяин друга нес с натугой в ближний лес,
Чтоб пробудить в собаке к жизни интерес.
Пока хозяин заготавливал дрова
И размышлял о том, что старость не права,
Лохматый друг его таинственно исчез.
Старик напрасно обыскал окрестный лес.
Провел на даче после этого семь дней.
И все искал,- среди деревьев, среди пней.
Искал, чтоб друга возвратить, иль схоронить.
Но не связалась оборвавшаяся нить.
Прошло потом совсем не много дней и лет.
И старика теперь на свете больше нет.
Глубокой осенью пошел бродить с ружьем.
И лишь болота знают правду всю о нем.
25.11.2012 г.
Фото автора.