Захаровой Ольжане.
Снова в теле сердечный пожар.
Не зальёт глаз небесная заводь.
Я пишу Вам, далёкая Джан,
Под февральскую лунную замять.
Снова я подворотней влеком.
Смех стеклянный, попойка и ругань.
Только Вы от меня далеко,
Чтоб подставить плечо, как другу.
Я давно здесь опал словно лист.
Я давно здесь осел, как пороша.
Для любимых я в дым нигилист.
Для чужих я ещё хороший.
Ах, смешное училище жизнь...-
Опечатана райскою буллой.
Я сумел бы достойно прожить,
Да плохие отметки, прогулы.
Оттого под облавою, Джан,
Я подняться с застолья не в силе.
Я бы мог за кордон убежать.
Да куда мне из нищей России?
Я бы мог умереть от ножа
В лай собачий и ливенки волю.
Напиши мне, далёкая Джан,
Про закаты речные и поле.
Напиши мне про дымную весь.
Не вернуть мне дней юности кроткой.
Потому прозябаю я здесь -
В городской и лихой подворотне.
И пусть Вас я не вылюбил, Джан,
Вы как май мне привиделись загодь.
Снова в теле сердечный пожар.
Не зальёт глаз небесная заводь.
7522