В мохнатых пальцах ели и сосны –
податливая мякоть снегопада,
таксидермисты набивают ватой
покрывшиеся изморозью сны.
Стеклянные глаза впитали воду,
в застывшее сознанье вмёрзла нить:
швея, любившая морозную погоду,
в игольное ушко уходят дни,
и маятник летит, то вверх, то вниз.
Я буду в пять с грильяжем и цветами,
в одном бутоне – мёртвая пчела,
внимательно следящая за нами,
ты скажешь: «Эта роза умерла»,
колючки сжав прохладными руками.
На подоконнике одни:
клубок чего-то красного и сонник,
и ты внезапно вздрогнешь, вспомнив,
как леденил прозрачные ступни
леток над бездной – жестяной карниз.
2013