Человек лежит в темноте что густа и волгла,
Как изнанка земли, или зимних небес язык.
Человек не кричит, не плачет, не воет волком
Человеку давно так плохо, что он привык.
И текут под веки сюжеты от Сальвадора,
Или Босха, (и как вмещает их голова?)
У него наяву - завявшие помидоры,
И погибшие в первых заморозках слова.
И склоняется безнадежье как можно ближе,
И цепляет зрачки на взгляда стальной крючок.
Очень жалко птенцов. Неужто никто не выжил?
Ну-ка я похожу с фонарем, поищу еще.
А потом в груди где только что бил набатом
Прошлогодний гром, и молнии жгли до искр,
На остывшей почве находится вдруг... крылатый
Теплый, полуживой, из вымерших тварей, из
Тех времен когда еще было - звучало- слово.
Человек подставляет ладони, не верит сам
В то, что это возможно - рождение, вспышка, снова
Голубая весна, любимые голоса.
А пичуга уже вьет гнездышко в изголовье,
С хрустом вечные льды зимы исчезают с карт...
Человек размыкает губы, плюется кровью
Начинает петь.
И на голос приходит март.
февраль 2014 год