вот твой город:
сошёл с афиши фильма про апокалипсис,
глядит с прищуром, курит, устало скалится
думали, никто уже не позарится
на него —
да стал он совсем иным
погляди, он жив
только вспорот этим оскалом ржавым,
осиным жалом, тупым кинжалом
внутри пекло, пламя, он дышит жаром,
исторгая сизый курчавый дым
вьётся пламя тут в ритуальном танце:
был мальчишка с внешностью оборванца —
стал правитель бала, начальник адца
вмиг сжирает что на глаза попасться
могло случайно,
и плавит мозг
он обжился тут за четыре месяца,
поминают павших, старушки крестятся,
всё о детях молятся; дети бесятся,
будто от ударов упругих розг
посмотри на них: боевые псы
так легко натравлены друг на друга,
ремесло их — драка, война — подруга.
дай лишь знак — и сцепятся в центре круга
под всеобщий радостный рёв «ура!»
здесь растёт обрыв, становясь бездонным,
что ни знамя реет — то красно-чёрным,
что ни встречный дурень — то воет горном,
и зияет дулом во лбу дыра
убивай, да помни: нет смысла в сделке,
зло не сгинет в бойне и перестрелке,
зло с тобою ест из одной тарелки
и с тобой ложится в одну постель